— Ручьевая форель! Поздравляю, ваше преподобие! — деловито произнес Джеро, не позволив пастору возиться с ней дальше. Японец сразу стал рядом с пастором, собираясь оказывать помощь. Он снял рыбу с крючка и осторожно бросил конец снасти с грузиком назад в воду, совсем рядом с берегом, давая возможность пастору продолжать дальше. Только поправил кузнечика, который сохранился на крючке.
Но в это время повело леску на оставленной удочке японца, да так, что он быстро сунул рыбу в холщовый мешок и как коршун кинулся к своей палке.
В следующий момент Айвен перестал смотреть по сторонам, так как рыба взяла у него. В дальнейшем начался такой клев, что он позабыл все на свете и с головой погрузился в процесс. Возвращался к мешку рядом с Джеро, чтобы положить рыбу и взять нового кузнечика, и убегал на свое место лова.
Кузнечики закончились раньше, чем рыба в реке.
— Все, друг мой. Коробка пуста! — Джеро даже предъявил пустую коробку юноше, чтобы развеять все сомнения. Рыболовы немного разошлись в стороны, чтобы не мешать друг другу, а Дэвид вообще ушел на третий глубокий участок, ниже по реке.
Видимо, кузнечики закончились первыми у Айвена. Они с Джеро присели у открытого мешка и стали рассматривать и пересчитывать улов, а к ним стали подходить остальные участники. Каждый — с последней добычей и пустым крючком, кроме Дэвида. Этот видавший много мужчина принес целую связку из шести рыбин, использовав как кукан длинный пруток ивы. Схватил за утолщение на другом конце прута, служившее стопором, потряс, и все шесть рыбин по очереди съехали в мешок.
— Что-ж, совсем неплохо, джентльмены, — довольным голосом сказал Салливан, и присев рядом с мешком, потрогал пальцем верхнюю форель.
— Там тридцать одна штука, отче! — быстро добавил Джеро. — Получится по две штуки на фургон и еще добавок…
— Тогда пошли скорее, сын мой, я уже хочу ее! — отец Салливан выразил общее желание. У всех участников в глазах восторг, еще не отошли от впечатлений, а у Айвена рот наполнился слюной, когда он представил это белое горячее мясо…
Лучше лишний раз об этом не думать, и забрав снасти и мешок с рыбой, в быстром темпе рыболовы пошли назад.
Когда вернулись в лагерь, он начал оживать. Вокруг фургонов и у двух костров, выложенных по краю камнями, обнаружились несколько дежурных во главе с Августом.
Детей не будили. За время путешествия среди детей выделились две партии: жаворонки и совы. Из жаворонков — рядом с взрослыми суетились рыжая и тощая Айне и ее брат Имхер Маккинли, самый сильный, меткий и быстрый среди юношей. Десятилетняя Катарина Циммерманн и Магда Рихтер, одиннадцатилетняя дочь оружейника, собрались идти к реке, наполнять большие чайники. Марта Крюгер, доктор, также вставала рано. Сейчас она недалеко осматривала волов. Наклонялась, внимательно осматривала ноги, морды, проводила рукой по хребту от шеи до крупа. Те были знакомы с этой ежедневной процедурой и стояли смирно. Лошадьми занимался Патрик. Старый негр отлично в них разбирался, и привлекал Марту только в случае необходимости.
У костра суетились Морриган с младшей дочкой Дариной, в то время как старшая — Нора, предпочитала вставать как можно позже. Один раз ради интереса, еще в поселке, Морриган с Айвеном решили ее не будить, так она проспала до одиннадцати часов. И конечно, все взрослые мисс оказались «совы»: обе дочки Питера Штерна, Барбара и Анжелика, а также шестнадцатилетняя Ханна Мюллер — еще смотрели свои сладкие девичьи сны.
И конечно, с самого утра работали оба негра — старый, но крепкий Патрик, слуга в семье Штерн, и слуга торговца Том. Второй молодой и худой, как велосипед. Пока Патрик занимался лошадьми, Том уже приготовил дрова и зажег их.
Сегодня спать позволялось. Через полмесяца движения переселенцы поняли, что выходной день следует делать с некоторыми послаблениями, и делали завтрак на пару часов позже. Выход на тропу был после короткой совместной молитвы. В дальнейшем пришли к мнению, что иногда, по обстоятельствам, нужно и вовсе устраивать полный выходной день в воскресенье. Тем более, что Дэвид был доволен скоростью передвижения каравана к цели. Сейчас он вместе с Сэтору пошел заступать в караул.
— Ну, что там? — Морриган с Дариной первыми заглянули в открытый мешок, который гордо поставил перед ними Джеро.
— Ручьевая форель, мисс! — медленно, с расстановкой, пояснил японец очевидное, и добавил быстрее: — по две штуки на фургон плюс добавка!
— Ну-у! У меня нет слов! — и Морриган, не договорив до конца, кинулась за большими сковородками, которые имелись в нескольких фургонах.