— Может быть, он из тех, кому нет дела до штампа?.. — Катя открыла соцсети внезапного объекта их обсуждения и расплылась в забавной улыбке.
— Или в случае развода не горит желанием отдать супруге половину нажитого непосильным трудом.
— Ты задолбала! Ни капли романтики в твоей сушёной, как изюм, чёрной душонке! — ткнув Свету пальцем в бок, девушка вернулась к «Тиндеру». — Вот, как раз в твоём вкусе. Два фото без понтов, тридцать пять лет, голубоглазый шатен, Ганди по-московски.
— Ну… — Савельева скептически выгнула брови.
— Кхм! — раздалось сзади в самый неудачный момент.
Подруги испуганно вздрогнули и одновременно повернулись, будто школьницы, пойманные учителем за курением.
Матвей, недовольно скривив рот, прожигал обеих нарушительниц рабочей дисциплины строгим взглядом. Секунды сменяли друг друга, а молчание становилось всё напряжённее.
— Светлана, ко мне в кабинет. Немедленно. Кажется, я ошибся в сроках сокращения вашей команды. Можем начать уже завтра, — Фадеев перевёл взгляд со Светы на вконец растерявшуюся Кэт.
— Сомневаюсь, — буркнула под нос Савельева и, медленно поднявшись с места, уверенным шагом направилась на погост в кабинет начальника.
7
— Как это понимать? — вопрос Матвея резанул пространство еле сдерживаемой агрессией. — В чём ценность вашего укромного уголка?! Я десять минут стоял за вашими спинами, выслушивая этот бред.
— Тебя никто не заставлял, — спокойно ответила Света, глядя в окно сквозь босса.
— Прости, что?!
— Ничего. Мы отвлеклись на нерабочие вопросы. Представь, такое случается.
— Ты специально нарываешься? — серые глаза блеснули уже откровенным бешенством.
— Нет, Матвей Александрович. Я просто поясняю суть случившегося. Тем не менее, в защиту своей команду хочу отметить: весь объём работ, намеченный на сегодняшнее утро, был выполнен в срок. Так бывает, что какие-то рабочие дни более напряжённые, а какие-то — поспокойнее.
Света наконец-то соизволила поднять глаза на босса. От него исходила такая неприкрытая злоба, что захотелось поёжиться.
«Будь у него в руке нож, он бы без раздумий пырнул меня пару раз…» — устав держать ментальную броню, Света выдохнула и смотрела на когда-то любимое лицо в ожидании приговора.
— Екатерина Ивлева будет сокращена сразу после январских праздников, — «выстрелил» Фадеев.
— Нет, — сухо отбилась Света, поправив тёмно-медную прядь волос.
— Это не вопрос. Я ставлю тебя перед фактом. И, да, я в курсе, что она твой зам. Придётся тебе обходиться самой.
— Нет, не придётся, — снова последовал тихий спокойный ответ.
Слегка обескураженный ходом диалога, Матвей упёрся ладонями в стол и шумно выдохнул через нос:
— Савельева, ты на транквилизаторах что ли?!
— Нет, я не принимаю никакие препараты.
Света прекрасно осознавала, что её судьба в агентстве уже предрешена, поэтому смело позволила себе выбрать максимально «бесячую» манеру общения. Ей терять было нечего.
— Тогда какого лешего?! Я уже. Принял. Решение! И твои выкрутасы тут ни на что не повлияют. Понятно?!
— Я вынуждена тебя разочаровать: это не мои выкрутасы.
— А чьи же?! — Матвей физически ощущал, как пар негодования повалил из его ушей.
Голубоглазая рыжая ведьма, столько лет упорно всплывавшая в его памяти минимум раз в неделю, внезапно встала и победоносно прошествовала к выходу:
— Российского трудового законодательства, Матвей. Ты не можешь сократить мать-одиночку, — стеклянная дверь плавно качнулась, выпустив довольную своей выходкой Свету на свободу, и вернулась в исходное положение.
— Стерва… — скрежетнул зубами Фадеев и отправил отделу кадров письмо с просьбой предоставить личные дела всей команды Савельевой.
— Матвей Александрович, вам тут доставили… — в кабинет со стопкой корреспонденции внезапно вплыла пышногрудая офис-менеджер, буквально преследовавшая его с первого рабочего дня.
— Здравствуйте, Дарья, — Фадеев постарался улыбнуться очаровательной блондинке, но кипевшее внутри раздражение упорно мешало мышцам лица изобразить убедительное дружелюбие.
8
— И когда ты собиралась сказать об этом?!
Света не успела плюхнуться в кресло, а Кэт уже нависла над ней, как Дамоклов меч в праведном гневе.
— Успокойся, никто никого не сократит. А тебя и подавно.
— Наш отдел закрывают, да? — подруга отказывалась унять негодование.