Сердце забилось быстрее, а дыхание на миг сперло. - Тили, Тили… – его ладонь прошлась выше, к ее локтю, лаская обнаженную кожу, согревая своим теплом, и еще выше, к бретельке. Медленно, томительно медленно, его пальцы накрыли молочного цвета полоску, начав стягивать ее с точеного плечика. И каждый сантиметр, проведенный его пальцами по ее коже, отдавался горячими всполохами в груди. Тили казалось, будто на ее коже остаются следы от мимолетных прикосновений, так они жгли. Так пробуждали ее чувственность. Не прерывая зрительного контакта, он второй рукой позволил себе притянуть ее ближе. Так, чтобы она смогла ощутить дыхание на своих губах. Однако не целовал. - Я накажу тебя. Тихое предупреждение, и ее тело пронзил электрический разряд желания. Дыхание сбилось, а зрачки расширились. Она ждала следующего шага профессора. Предвкушая. Страх почему-то отошел на задний план, а тихие зрители не могли отвлечь от главного сейчас события: мужчина, стоящий напротив, также легко, как начинал снимать с нее бретельку, резким движением разорвал бедную кофточку, заставив Тили от неожиданности вскрикнуть. Шелк полетел на пол, а ее руки закономерно накрыли оголившуюся грудь. И тут же поверх ее ладоней оказались его, заставляя открыться. - Профессор… - Ты должна слушаться, Тили. В Академии власть над адептами полностью в руках преподавательского состава, – как бы про между прочим заметил Крис, склоняясь, чтобы поцеловать ее за ушком, посылая волну дрожи по трепещущему телу. Но, видя, что Илотилас по-прежнему скрывает соблазнительные холмики, лорд вздохнул, оборачиваясь к сидящим на диване. - Возможно, джентльмены предложат путь разрешения данной… заминки? - Если позволите… – вампир вопросительно взглянул на ректора, и, получив кивок, плавно поднялся с места, все еще сжимая бокал в руке. Пара шагов, и он возле них. Такой же высокий и черноволосый, как Кристафор. Стройный, по сравнению с демоном, возможно, чересчур худощавый, но это не умаляло ощущения скрытой силы, спрятанной за внимательным взором карих глаз. Жестом попросив Криса отойти ей за спину, Рук приподнял бокал, и начал тонкой струйкой лить вино девушке на шею. Прохлада от жидкости заставила соски напрячься, уперевшись в ладони, а кожу покрыться мурашками. Не теряя времени, посол склонился к ее шее, слизывая оставленную багряной жидкостью дорожку. Следуя ниже, к полушариям. Его губы жгли также, как и прикосновения Кристафора, который решил огладить ее ягодицы, постепенно перебираясь к бедрам. Шустрый язычок прошелся по пальцам, очерчивая каждый, выпивая терпкий напиток, заставляя ее ослаблять хватку. Видимо решив, что для лучшего эффекта, следует добавить еще алкоголя, он вновь повторил манипуляции с бокалом. И вновь припал устами к уже разгоряченной коже. Ощущение, когда два мужчины одновременно касаются тела, заставили Тили часто задышать, на миг прикрыв глаза. Однако это было фатальной ошибкой. Ведь прикрыв очи, девушка сполна прочувствовала спектр неведомых доселе эмоций. К рукам Кристафора, который рискнул начать спускать ее шортики с бедер и бессовестным образом придвинулся к ней сзади так плотно, что через ткань брюк явно ощущалось его желание, добавились ладони вампира сразу после того, как бокал, который он держал, отлетел в сторону, будучи сейчас не более, чем помехой. Он изучал ее тело. Осторожно, однако, не разводя церемониал на лишние нежности. Мужчина знал, чего хочет. А, судя по тому, как он сжимал ее грудь, освобожденную из плена ладоней, и перекатывал между пальцами один сосок, одновременно прикусывая зубами второй, сейчас он хотел ее. Они хотели. Заставив себя открыть глаза, Тили посмотрела в сторону ректора, вальяжно развалившемся на диване. Увидев ее взор, Дубринейл улыбнулся и отсалютовал ей бокалом, полностью поощряя действия коллег. Он давал им разрешение на продолжение. Кристафор не зря напомнил, что под крышей Академии студенты должны слушаться своего ректора. Он для них на время учебы заменяет родителей. Он становится тем, кому дозволено приказывать. Тем, кто волен определять наказания для нашкодивших. А она сотворила слишком большой проступок. И наказание должно соответствовать… Тили не заметила, как ее шорты скользнули вслед за кофточкой, и она осталась обнажена. Голая девушка в окружении трех мужчин, двое из которых уже начали проявлять свое расположение.
Пальцы Кристафора, получив доступ к сокровенному, медленно двигались от ее бедер выше. Туда, где непрошено начала сочиться влага. Рук, оторвавшись от ее груди, проложив дорожку из поцелуев к ее шее, чуть прикусил ее у основания плеча в тот самый миг, как Крис добрался до цели. Илотилас вздрогнула, однако не отстранилась и не попросила их останавливаться. Хотя могла… или нет? Ловкие пальцы начали неторопливый танец, с каждой минутой ускоряя темп, пока второй участник завладел ее губами. Это была схватка. Языков, губ и обнажившихся в страсти клыков. Тили притянула стоящего к ней лицом вампира, и сама впилась белоснежными зубками ему в шею, пуская кровавую дорожку ниже, к его рубахе, окропляя ее завораживающей краской и раскрашивая в пленительные узоры. Он был вампиром. И она сейчас чувствовала себя вампиршей. Вампиршей, которой хочется, чтобы Кристафор не останавливался, а мужчина напротив продолжал неподвижно стоять, позволяя ей пропускать через себя его Силу, запечатанную в крови. Оргазм был яркий. Он заставил ее сильнее стиснуть Рука, и плотнее придвинуться к Крису, опираясь на него спиной. Вампир отстранился и взором предложив стоящему за ее спиной Крису поменять их дислокацию, утянул Тили на пол, как и она, становясь на колени, заставляя ее опираться о ковер ладонями. Илотилас вновь обратила затуманенный взор на диван. Ректор, оставив свой фужер с вином, расстегнул брюки, достав напрягшийся член, и сейчас сжимал его в ладони, медленно водя по древку вверх-вниз. Невинная ласка, что заставила ее снова загореться желанием. А когда Тили ощутила, что к ее ягодицам прикоснулась горячая плоть, явно намекая, что Крис более не намерен терпеть, и вовсе не смогла сдержать сорвавшийся с губ стон. Он ворвался в ее тело одновременно с тем, как Рук обнажил свой член прямо перед ее лицом. Не задумываясь, Тили приоткрыла ротик, принимая нежную плоть. Горячую и твердую. Фантазию прервало появление профессора Дубринейла. Ректор, пройдя все из того же портала, окинул облаченную в его мантию Тили хмурым взглядом и прошествовав до своего стола, сел в кресло. Однако его угрюмый вид сменился удивленным, стоило лишь блондину перевести внимание на находившихся в его кабинете мужчин. Не понимая, чем вызвана смена настроения, Тили также посмотрела на Криса, который стоял от нее также в шаге, и Рука, находившегося чуть поодаль. Оба, казалось, даже не заметили прихода еще одного участника их ночного разговора. Не сговариваясь, брюнеты смотрели на нее. И у обоих глаза сменили цвет. Потемнели. Или это все дело в освещении? Когда появился Рикард, руны, сияющие на стенах, перестали показывать себя, вновь становясь бесплотными. Словно на них мигом наложили морок. Впрочем, скорее всего, так оно и было. Кашлянув, Дубринейл привлек к себе внимание, и все трое прервали зрительный поединок, обернувшись к главе Академии. - Адептка Линвен, при помощи этого камня Вы устроили светопредставление? – Дубринейл приподнял на ладони овальный минерал. Тот самый, что она создала. Значит, он был в ее комнате. Интересно, а как отреагировала Ареанна на вторжение ректора к ним в спальню посреди ночи? Зная старосту… вполне мог быть поднят крик. Невинная девушка, соблюдающая приличия, наверняка спросонок начнет высказывать свое недовольство именно таким образом. А, если Ареанна визжала, она могла разбудить соседок. Если проснулись и они…