Госпожа Обри ушла спустя полчаса с облегченным сердцем и кошельком.
– Эй, Том, иди-ка сюда, – окликнул Тайлер знакомого чернявого мальчишку, крутящегося неподалеку от его дома. Работа для беспризорников у гадальца находилась почти всегда, вот они и оставляли соглядатая на случай, если нужна будет помощь. – Надо узнать, куда подевались фамильные украшения госпожи Обри: жемчужные серьги и браслет. Проверьте любовниц ее мужа.
– А сколько заплатите?
– За точную информацию – империал, за наводку – половину. И спроси заодно, не видели ли парни Роуз.
– Дополнительная информация за отдельную плату, – откликнулся мальчишка.
– И еще половину империала, если найдете мою кузину, – не стал спорить Тайлер.
Он бы и сам отправился ее искать, но с хромой ногой далеко не уйдешь. Ступать было больно, лодыжка отекла. Вызвать бы целителя и вечер полежать, не двигаясь! Помощь Роуз пришлась бы кстати.
– И куда она подевалась? – пробормотал Тайлер себе под нос и, прихрамывая, вернулся в дом.
Иногда Лиззи казалось, что Макенна обладает какой-то способностью испортить момент: стоило немного расслабиться, а первым шуточкам коллег проскользнуть между столами, как дверь в кабинет распахнулась, и начальница появилась на пороге. Обвела всех строгим взглядом.
– Лиззи, ты еще здесь? Вижу, у тебя предостаточно времени для сдачи статьи. Может, закончишь до завтра?
– Считай, что меня тут нет. – Девушка вскочила с места. Отсиживаться на работе она не планировала.
Увы, как выяснилось, на Беличий остров Лиззи торопилась зря. Вместо госпожи Хамель пришел посыльный с письмом и просьбой встретиться в другой день: баронесса занемогла. В качестве извинений она передала с письмом список артефактов, которые собиралась представить на аукционе. Шикарный подарок для газеты, «Чистый лист» получил долгожданный эксклюзив и определенный приток читателей – наверняка многим захочется заранее узнать о представляемых на аукционе артефактах.
Августовское солнышко пригревало, возвращаться в контору к ворчащей начальнице совершенно не хотелось. Макенна ясно дала понять, что не желает ее видеть. Стучаться к гадальцу тоже смысла не было: у Лиззи не родилось ни одной идеи, с какой стороны к нему подступиться. Если только осторожно поспрашивать брата, вдруг в полицию поступали жалобы на мошенничество? В любом случае торопиться не стоило, наломать дров она всегда успеет. К тому же внутреннее чутье подсказывало: если не выгорит с гадальцем, можно и аукцион выставить в выгодном свете. Макенна поругается, конечно, но вряд ли лишит ее должности! А раз так, то стоит заняться списком госпожи Хамель.
Лиззи углубилась в тенистую аллею к стоящей в отдалении скамье. Место было достаточно уединенным и спокойным для работы: рядом протекала река, от которой веяло прохладой, с другой стороны росли густые заросли орешника. Сновали вездесущие белки, самая смелая подскочила к Лиззи, надеясь получить орехи. Но у девушки даже семечек с собой не было, и зверек, не дождавшись угощения, унесся прочь.
До скамьи оставалось всего ничего, когда Лиззи заметила плещущуюся в воде яркую тряпку. Поначалу не особо приглядывалась – ну бултыхается что-то, выкинули за ненадобностью, но любопытство взяло верх. Тряпка выглядела слишком новой для мусора и слишком большой для случайно улетевшей косынки. Скорее, она напоминала юбку, пузырем вздувшуюся в воде, но кто в своем уме разденется посреди парка? Как назло, склон был слишком крутой, чтобы спуститься, а сверху разглядеть не получалось. Разве что перебраться вон на тот небольшой уступ и посмотреть оттуда?
До скамьи Лиззи все-таки дошла. Оставила там ридикюль и бумаги и, цепляясь за невысокие деревца и кусты, стала спускаться к реке. Под ногами осыпались песок и мелкие камушки, а коварные корни так и норовили подлезть под каблук. В какой-то момент девушка не удержалась и все-таки заскользила, набирая скорость с каждым шагом. Она попыталась тормозить пятками, ударяя каблуками в землю, но лишь усилила осыпание песка. Ноги скользили по склону, руки бесполезно хватались за тоненькие веточки, лишь обрывая их при такой скорости. Сердце ухнуло и рвануло вверх, забившись где-то в горле: запоздало пришло понимание, что спуск слишком крутой! Перед самым обрывом, ошалев от падения, Лиззи успела уцепиться за тоненькую осину и замерла на одной ноге, другая повисла в воздухе. Стук сердца оглушал, девушка боялась вдохнуть. Не выпуская стволик из рук, Лиззи отступила на шаг и только потом посмотрела вниз.