- Странно, что твоя дочка ни разу к нам не пришла. Мои бы уже избегались. Такие доставучие!
- Я ей любимое кино включила. Сморит...
Но коллега была права. Что-то не так... Моя Ленуська не была доставучей. Она была супердоставучей девицей. И вдруг носа не кажет целый час! Пока я неслась три метра от кухни в комнату, в голове проносились самые страшные мысли: подавилась шоколадкой, ударилась об угол... Ниночка рванула за мной. Лена была на месте. Целая и невредимая. Взгляд малышки, полный удивления и восторга, был уставлен в телевизор, на экране которого демонстрировалось жесткое порно.
- Это любимый фильм твоей дочки?! - вытаращила глаза Ниночка.
- Да... То есть нет, - я совсем запуталась, пытаясь сделать несколько дел сразу. Вытащить ужасный диск, который муж явно вставил ночью, а я не проверила, нажала "плей". Успокоить орущую Лену, требующую продолжения "сказки". Объяснить все коллеге. Не потерять идею для статьи. Обуздать гнев и не рваться на работу к мужу, чтобы свершить расплату немедленно.
Работа дальше у нас не пошла. Коллега отправилась домой.
Глава 22
На следующий день на работе на меня смотрел кто косо, кто с улыбкой. Я ходила расстроенная. Даже не порадовалась, получив конверт с вожделенной зарплатой. Хотя в обед пробежались с девчонками по магазинам. Накупили всего. Я позвонила домой, сообщила мужу: дали зп. У него был выходной, мы запланировали сходить в кино. Но... ничего не получилось. Вечер мы с мужем в очередной раз провели порознь.
Домой не пришла ночевать я.
Я по-прежнему работала в родной редакции. Но, пытаясь выжить, Сан Саныч расширил поле деятельности. Параллельно открыл выпуск рекламных справочников и минитипографию. Сменили офис на более просторный, с большим количеством кабинетов. И, конечно, пополнился персонал. Теперь в издательстве было много сотрудников, половина из которых - парни и мужчины. Это были менеджеры, дизайнеры, печатники и водители. Девчонки тоже были. Коллектив образовался "молодой", от 19 до 32 лет. Мои коллеги тоже любили потусить, погулять. В отличие от товарищей мужа у моих был более высокий статус, и соответственно, более элитные, цивильные питейные заведения. Но цель одна и та же - развлечься, расслабиться, познакомиться с кем-то из противоположного пола или добиться расположения того, с кем уже знаком. Когда муж вешал на меня "ярлыки" - старая страшная корова, он не был объективен. Возможно, ему я виделась именно такой. На самом деле мне не было еще и тридцати. Весила я примерно 50 кг, носила сексапильные платья и мини-юбочки. Мои длинные черные волосы были красивыми и блестящими. Мужчины оборачивались мне вслед, водители такси часто пытались познакомиться. "Подкатывали" и новые коллеги мужского пола. Особенно совсем молоденький девятнадцатилетний мальчик с простым милым именем Николай. Высокий, симпатичный, с хорошим автомобилем. Многие девчонки из издательства строили ему глазки. Безрезультатно. Коля работал менеджером, но находил любой повод, чтобы оказаться на половине редакции, в моем кабинете. Его частенько, посмеиваясь, выгонял Сан Саныч. У Коли была невеста, внешне - вылитая Барби. Но он ходил за мной как привязанный.
В тот день, когда получили зарплату, большая часть нашего дружного коллектива решила расслабиться. Меня раньше звали на подобные мероприятия. И не раз. Но я всегда отказывалась. Когда все направились к выходу, наш весельчак и балагур Лисин позвал и меня, без особой надежды, скорее для приличия:
- Липка! Чего весь день не своя? Айда с нами...
- Айда!!!
Эти четыре буквы слетели с языка и стали неожиданностью для меня самой. Я раздумывала еще секунду. Потом решилась:
- Ну чего вытаращились? Сказала же: я с вами!
Все очень обрадовались. В особенности - Колян. Вечер начался в приличном ресторанчике. Мне, как "новоиспеченной", было внимания больше всего. Одних тостов на тему"Вау! Суперски, что Липка с нами!" было произнесено с десяток. И каждый раз именно меня заставляли допивать до дна. Мир казался мне теперь прекрасным, коллеги - самыми замечательными людьми на планете. Колина рука на плече придавала уверенности. Мой телефон разрывался от звонков мужа. Мне казалось это очень забавным. Пусть поволнуется, мерзавец!