— В туалет.
Один закрыт, дергаю дверь второго, открыто.
Открываю и охреневаю.
Гас сидит и наслаждается тем, как одна из участниц ему отса...
У меня свело живот, и выпитое покинуло мой желудок от этого зрелища и прямо на них. Точнее на неё.
— Фу!— взвизгнула шлюшка, расшиперив пальцы и брезгливо осматривая себя.— Это что за пиздец!
Но я на неё даже не смотрю. Меня испуганные глаза Гаса волнуют.
— Я же просила!
Рванула подальше отсюда.
— Алиса, подожди!— догоняет, на ходу застегивая ширинку и ремень брюк.
— Пошёл ты на хер, Гас! Понял?! Это отвратительно.
Иду в другой конец самолёта, там тоже туалет.
— Я не думал, что ты узнаешь, тем более увидишь.
— Серьёзно?— останавливаюсь.— Чтобы тебя лечить, ты должен мне доверять. А вот я тебе уже не доверяю. Ты нарушил обещание. Неужели это так сложно? Если Лиля узнает, она вылетит сразу же. Ты имя хотя бы её запомнил?
— Крис... Кажется...
— Кажется... Тая. Её зовут Тая!— продолжила путь, пробираясь через толпу.
Он идёт следом.
— Алиса, пожалуйста!— хватает за руку у туалета.— Это просто минет...
— Просто? Я смотрю у тебя всё в жизни просто. Если не было стыковки через одно место, значит и кекса как бы не было?— повышаю голос.
Гас открывает дверь туалета и затаскивает меня туда.
— Какого..?— размахиваю руками, чтобы отбиться от него, но он вдавливает телом в стену.
— Угомонись! Не нужно всем это слышать. Ты вроде клятву Гиппократа давала.
Мне душно. Кабинка маленькая и рядом с ним не хватает воздуха. Вдыхаю глубоко, касаясь своей грудью его.
Он смотрит. Его зрачки увеличиваются, а глаза блуждают по моему лицу. Наклоняется ко мне поцеловать.
Неисправимый придурок!
— Ты, наверное, забыл, но меня только что вырвало,— морщу нос и пихаю его.— Проваливай! Я писать хочу.
— Клянусь! Это в последний раз.
— Не верю.
Глава 8
— Привет!— беру Айлин за руку и веду к машине.
— Привет! Куда мы едем?— мило улыбается.
— Это сюрприз. Надеюсь, ты их любишь?
— Приятные — да.
— Никита, улыбнись девушке,— слышу голос в ухе.
Натягиваю улыбку и помогаю ей сесть в автомобиль.
— Отлично. Стоп камеры!— кричит режиссёр.— Навешиваем аппаратуру на машину, будем снимать поездку.
— Извини, мне нужно отойти,— неловко улыбаюсь Айлин.
— Хорошо.
Ищу в снующей толпе Алису, замечаю, сидящую на перилах виллы и смотрящей в сторону моря.
Мы уже шесть дней только по работе общаемся, никаких разговоров по душам. Меня уже бомбит, хочется рассказать, что я держусь все эти дни, как и обещал.
Я смогу. У меня получится.
— Поговори со мной,— подхожу и требую от неё.
— О чём?— кидает быстрый взгляд на меня и отворачивается.— По работе я тебе ещё утром всё сказала.
— Я держусь... Все дни, что мы здесь...
— Поздравляю! Но думаю, скоро сорвешься.
— Нет.
— Могу поспорить.
— Хорошо. На что?— проснулся азарт.
— Если продержишься две недели, то...— закатила задумчиво глаза.
— Ты меня поцелуешь,— если пользоваться моментом, то прямо сейчас.
— Проиграешь ведь...
— Не проиграю,— уверенно.
— Окей. Если ты выиграешь, то я тебя целую. Если я, то съедаешь дуриан,— корчит лицо и вываливает язык.
— Ладно, равноценно,— жмём руки.— Готовь губки,— сложил свои трубочкой.
— Готовься к тошниловке,— два пальца в рот, спрыгивает и спускается по лестнице.— В девять жду на терапию.
Ну, наконец-то.
— Как давно ты понял, что у тебя проблемы?— плавно задаёт вопрос Алиса.
Мы в небольшой комнате без камер, здесь отдыхают работники съёмочной группы. Единственное место, где можно побыть один на один.
— Я до сих пор не осознаю что для меня это большая проблема,— тянусь на диванчике.
Алиса сидит с ногами в кресле за моей головой.
Её близость и наше уединение наталкивает на самые пошлые фантазии. Дверь заперта, чтобы никто не мешал. Можно протянуть руку и погладить по ноге...
— И всё же... Если ты обратился к специалисту, то значит, была причина,— продолжает.
— Да. Неудовлетворенность.
— Как она проявляется?— тихий вкрадчивый голос, от которого мурашки по коже.
— Это как есть без запахов. Ты чувствуешь вкусы: сладкое, солёное, горькое. Но кайфа от еды не получаешь, потому что не знаешь, как она пахнет. Слюнки от лакомого кусочка не текут. Есть только голод. -Давно это началось?
— Около семи лет назад. Бывший врач сказал, что это из-за сильно стресса.