— Немедленно прекрати этот цирк и подбирай слова, Анастасия! — психует, краснея, отец.
— Подбирать слова?! — снова повторяю за ними. — Вот вам правильные слова. Свадьбы НЕ будет! Я люблю другого!
— Уж не этого ли белобрысого ублюдка? — раздаётся за спиной холодный голос Должанского.
— Не смей так о нём говорить! — рычу, оборачиваясь. — Единственный ублюдок здесь — ты!
Мама охает сзади. Отец пропускает пару крепких словечек, а мы с Кириллом сверлим друг друга тяжёлыми взглядами.
— Я многое тебе прощал, Настя. — говорит угрожающе тихо. — Измену, ужасное поведение, все твои капризы и срывы, но хватит. Через неделю мы поженимся. Платье я сам выберу. Никуда ты не денешься.
— Пошёл ты на хрен, Кирилл! Все вы пошли! Я вас ненавижу! Сва-дь-бы не бу-дет! — выплёвываю по слогам и, сорвав с раскуроченного пальца кольцо, швыряю в грудь "жениху".
Несколько мгновений, кажущихся вечностью, мы все следим за полётом украшения и в образовавшейся гробовой тишине слышим падение металла. Не знаю, что происходит с остальными, но это мой триггер.
С рыком срываюсь с места, словно дикий зверь, и на адреналине отталкиваю Должанского от прохода, как тряпичную куклу. С космической скоростью подлетаю к машине, не обращая внимания на жалящие капли дождя, и уже хватаюсь за ручку, когда меня дёргает назад. Сталкиваюсь с налитыми кровью глазами Кира, и по спине пробегает озноб. Что-то в его взгляде пугает меня, заставляя цепенеть. Я замираю не в состоянии не тоичто вырваться, даже пискнуть.
— Значит, перед ним ноги раздвигаешь, а я только после свадьбы? Когда уже поздно будет? Только развод и половина моего имущества? Как же я раньше не замечал, какая ты брехливая шлюха? — шипит, словно змея в серпентарии. — Что тебя не устраивало? Мало денег и подарков? Недостаточно внимания? Или, может, я был недостаточно напорист? Может, рожей не вышел? — выплёвывает ядовито.
Его пальцы больно впиваются в плечи, оставляя синяки. Я дёргаюсь, но он лишь сильнее вжимает меня в металлический корпус Панамеры.
— Отпусти меня, Кир… — закончить не успеваю, потому что он набрасывается на мои губы.
Проталкивает в рот язык и начинает шарить им. Его руки хватают бёдра, стискивают ягодицы, рёбра и грудь, оставляя отметины.
А я стою, не в силах шелохнуться.
Бывший жених глубже заталкивает язык, и я начинаю давиться и кашлять, а он до крови прокусывает мне нижнюю губу. Металлический привкус отрезвляет моё застывшее сознание, и я, собрав последние силы, упираюсь ладонями ему в грудь, использовав машину как опору, отталкиваю.
Он делает всего пару шагов назад, но этого достаточно, чтобы я успела запрыгнуть на пассажирское сидение и щёлкнуть замком. Быстро перебираюсь на место водителя и завожу мотор. Перед капотом выскакивает Должанский с абсолютно безумными глазами и лупит по машине, давая понять, что не отпустит меня. Переключаю на заднюю и выжимаю педаль газа. Резина дымит при резком развороте, а Кир, потеряв опору, падает на колени. Опять переключаю передачу и, воспользовавшись образовавшимся "окном", вылетаю со двора. Педаль выжимаю до упора, пока не вклиниваюсь в городскую пробку. Всю дорогу боялась, что он или родители поедут за мной.
Может я и неплохой дрифтер, но к погоням не готова.
Проезжаю пару километров и, клацнув поворотником, скатываюсь на обочину.
Пока я сбегала, дождь усилился, а вот адреналин пошёл на убыль. Меня начинает колотить. Всё тело трясётся, руки дрожат, слёзы бесконечным потоком скатываются по щекам. И я начинаю ладонями лупить по рулю и орать, пока не срываю голос. Спустя время руки сами падают вниз, а голова опускается на кожаную оплётку.
Не знаю сколько проходит времени, счёт ему я давно потеряла. Перед глазами всё плывёт и раскачивается. Нос заложен. Голова гудит. Голосовые связки разорваны, а я вдруг понимаю, что счастлива.
Мне наконец удалось прекратить весь этот кошмар. Свадьбы не будет. Так же, как и родителей. Я переступила эту грань. Пересекла черту. И как бы сложно не было дальше, я справлюсь, потому что впервые в жизни почувствовала вкус свободы. Он ощущается вкусом ветра на языке. Запахом океана в носу. Видится бесконечными просторами перед глазами.
Может, это ещё не конец, но новое начало. И будь что будет. Обратно я не вернусь. Эту дверь я захлопнула безвозвратно и выбросила ключи. Я сама по себе не жестокая, но мне плевать, если отца хватит удар. Они никогда не заботились о моём счастье. Только о благополучии и достатке. Возможно, именно так предки воспринимают любовь и заботу, но не я.