Так же, как и прошедшие сутки, таскает из крайности в крайность.
— Он не урод, Артём. И хватит вечно оскорблять моего жениха. — опять безэмоциональный тон.
— Раньше тебя это не цепляло! — ядовито выплёвываю, иначе не выходит.
Новая волна отчаяния накрывает.
— Раньше я и сама не понимала, что творила. А теперь поняла, что совершила ошибку.
— Ты сейчас ошибку совершаешь, Насть. — стараюсь ухватить её взгляд, но вижу только пустоту. Будто из неё всю жизнь разом выкачали.
— Нет, Северов. Сейчас я, наконец, поступаю правильно.
— Ты же не любишь его. Ты меня, маленькая, любишь. — сплетаю наши пальцы и сам не знаю, кого пытаюсь убедить в своих словах, её или себя.
— Я никогда этого не говорила. — отбивает спокойно, а меня на ошмётки раздирает.
— Я тоже. Раньше. Но теперь сказал. Я тебя… — и похуй уже на гордость. Всё равно, я сдохну с ней или без неё, если Миронова оставит меня, — тебя лю…
— Не говори этого, Артём! Хватит позориться! С каких пор ты стал такой тряпкой? — в её словах столько иронии, что я выть готов от того, как много боли это приносит. А она продолжает. — Ты правда думаешь, что я променяю стабильную и богатую жизнь с уверенным, самодостаточным и успешным мужчиной на какую-то непонятную любовь со студентом, у которого кроме тачки и амбиций ничего нет?! Совсем свихнулся, что ли? — смеётся каким-то истерическим смехом, а я наконец подыхаю от этой самой любви.
Молча снимаю блокировку с дверей, и уже НЕ моя девочка быстро выскакивает из машины, аккуратно, как и всегда, закрыв дверь.
Что здесь можно сказать? Что ещё, блядь, добавить к её словам? Неужели она всегда была такой амбициозной, жадной до денег сукой?
Быстро вытаскиваю из памяти фрагменты воспоминаний.
"Вообще-то на все свои хотелки я сама зарабатываю…"
Бабы с такими запросами не работают.
Дальше.
Суши бар. Официант приносит счёт. Миронова достаёт карту, чтобы заплатить.
"— Убери.
— Но…
— Никаких "но", Настя!"
Они никогда за себя не платят. Вытягиваю ещё одно воспоминание.
"— Я из-за тебя телефон разбила.
— Куплю новый, раз уж и здесь виноват.
— Сама куплю."
И прошлый сама купила взамен того, что я о стену расхуярил. И от этого долго отказывалась, особенно когда поняла, что модель не из дешёвых.
Нет, это не моя идеальная девочка.
Не отпущу.
Вылетаю из машины и бегу на другую сторону дороги, едва не попадая под колёса, туда, где стоит Настя.
— Что ещё… — открывает рот, едва замечая меня, но договорить не позволяю.
Сгребаю в охапку и набрасываюсь на её рот. Дико, жадно, влажно, жарко, со всеми, сука, голодом и тоской целую. Все чувства свои вкладываю. Всю эту любовь сраную.
Отвечает спустя всего пару мгновений. Обнимает за шею. Запутывается пальцами в волосах. Сильнее давит на затылок, вынуждая прижаться ближе. Принимаю и жмусь всем телом. Она то же самое делает. Будто сплавиться пытаемся. Просовывает язык мне в рот и стонет, царапая кожу на голове, когда начинаю посасывать, лаская кончик её языка своим. Опять ощущаю солёный привкус слёз на наших губах, но всё так же не отпускаю.
Чувство такое, что если, блядь, хоть на секунду целовать перестану, то она исчезнет, растворится в городском смоге и больше никогда не вернётся. Остановиться всё же приходится, когда ни у кого из нас не остаётся кислорода. Жадно хватаем воздух сквозь распухшие губы. И снова не позволяю появиться между нами ни единому миллиметру. Сжимаю до синяков её тело.
Не дам уйти. Не отпущу!
Моя девочка падает мне на грудь и начинает захлёбываться слезами. Постоянно повторяя:
— Отпусти меня, Артём. Пожалуйста, Тёма, отпусти. Дай уйти. Так надо. Отпусти. Это неправильно.
— Это правильно, маленькая. — всматриваюсь в её нереально-зелёные глаза и впервые за сегодняшний день вижу в них отражение того, что творится у неё внутри: боль, страх, тоска.
Всё это там, но она не впускает меня. Понимаю, что словами, сука, не пробьюсь, поэтому опять целую. А потом ещё. И ещё. И снова.
— Хватит, Артём! — кричит, вырываясь из моих рук. — Отпусти меня! Хватит!
— Насть… Малыш… Девочка моя… — ласкаю словами и снова тянусь к ней, но она отлетает ещё дальше.
— Я сказала, хватит! Оставь меня в покое, Северов! Что тебе не понятно?! Я Кирилла люблю!