За то время, что мы не виделись, Игорь совсем не изменился. Как будто время над ним не властно. Ни седины, ни лишнего веса, и даже морщин нет. Всем своим видом он излучал позитив и счастье. Сколько его помню, он всегда таким и был. Я когда-то очень любила в нём это его отношение к жизни, как к увлекательной игре.
– Я тебя внимательно слушаю, – говорю я, уже сидя в машине. Мне стоит неимоверных усилий сдержать слёзы. После уличной сырости я оказываюсь в тёплом салоне автомобиля. И усталость накатывает с оглушительной силой. Запах в машине заставляет вспомнить, как много любви было у меня к этому чужому сейчас мужчине. Игорь много лет использует одну и ту же туалетную воду. И меня накрывают чувства. Обида, злость и отчаяние за то, что Игорь смог пойти дальше, а я залипла в прошлом. Машка любит повторять про незакрытые гештальты, что они не дают жить дальше. Что отнимают силы и заставляют жить по кругу, раз за разом проигрывая одну и ту же историю. Игорь – мой незакрытый гештальт?
Я почти не слушала, что мне говорил Игорь. Я сидела, оглушенная осознанием, что не понимаю сейчас, отчего мне так больно, и кто в этом виноват. Я прожила в счастье последние полгода, как мне казалось. Я развелась и полюбила Валеру. Мне казалось, что моя новая жизнь – крепкая и устойчивая конструкция. Но малейшее дуновение ветерка, и я оказалась погребена под ворохом разбитых иллюзий.
– Ты меня вообще слушаешь?
– Да-да. Продолжай, – отвечаю я и стараюсь собрать себя в кучу и слушать Игоря.
– И я осознал: Танины слова – не пустой звук. Что надо завершить отношения с тобой правильно, чтоб и у нас с ней всё было хорошо.
Куда ни ткни – везде психологи. И все разбираются, как жить правильно, только вот почему-то не живут. Игорь продолжает мне рассказывать про свою идеальную новую жену, а мне хочется блевануть от этого. Что за придуманный новый мир, в котором все должны обязательно обниматься на прощание? Может, нам ещё начать дружить семьями? Какой в этом смысл?
Но Игорь не слышит мой внутренний монолог. Он, как и всегда, ориентирован на себя. И этот его щедрый поступок нужен, прежде всего, ему самому.
– Таня мне сказала, что если я тебя без денег оставил при разводе, то и её оставлю. Я с ней сначала спорил и убеждал, я искренне считал, что мы все разделили честно. Но она отказалась за меня замуж выходить до тех пор, пока я с тобой фирму не поделю. Да и ладно замужество, но я хочу ребёнка. Я хочу нормальную семью. Поэтому уступил.
Мне стало смешно. Это какой-то сюр. Разве так бывает? Я требовала у Игоря свою половину фирмы, он меня послал. А ей уступил. А я знаю, что значит для него фирма – она дело всей его жизни. И как её делить?
– А ещё у меня не складывалось, как делить? Что и сколько отдать, если деньги в обороте и как таковых их сейчас нет? Я не готов был вступать в долгие финансовые взаимоотношения с тобой. И тут случилась история, которая всё поставила на свои места. А Таня сказала, что это судьба дает мне шанс сделать хорошее дело.
– А ты сам без Тани можешь что-то сделать? – не могу сдержаться от язвительного замечания я. Но Игорь сделал вид, что не слышит его, и продолжил говорить:
– Мы последний год работали на Суворовском. Один инвестор выкупил половину квартир в доме в старом фонде и заказал проект перепланировки большой коммуналки в четыре отдельные квартиры. Мы сделали и стали работать по этому проекту. Пока он оформлял документы в собственность, мы переделали три из пяти коммуналок. Летом у заказчика начались трудности с деньгами. Он вынужден был предложить мне в счёт погашения долга за выполненные работы одну из ещё не отремонтированных квартир. Я согласился. Сейчас я хочу эту квартиру отдать тебе и считать все свои финансовые обязательства перед тобой выполненными.
– Ничего себе щедрое и неожиданное предложение.
– Я знаю, как ты любишь центр города и старый жилой фонд. Там пятнадцать минут пешком до твоих родителей. Поэтому я отдаю тебе эту квартиру. Она в ужасном состоянии, но, уверен, ты её оценишь. Насколько я тебя знаю. Или ты легко её продашь. Эту квартиру готов выкупить сам заказчик. Его финансовая ситуация изменилась, и он предложил мне за нее хорошую цену. Я не стал сам соглашаться, всё же, если её отремонтировать, она будет стоить в два раза дороже. А если переделать на отдельные квартиры и так продать, то сможешь очень хорошо заработать. Есть только один нюанс – в ней сейчас жить невозможно. Там полный ахтунг с трубами. Я продолжаю работать в этом доме в оставшихся квартирах, если нужна будет помощь с ремонтом – обращайся.
Игорь оборачивается и берёт с заднего сидения машины увесистую папку с документами. И протягивает ее мне. А я даже не знаю, что сказать. Так и не услышав от меня слов благодарности, Игорь продолжает.