Код от замка я получила из приложения. Как же всё сейчас автоматизировано и оцифровано. Минимум людей, максимум программирования.
Я открыла кодовый замок и вошла. Свет зажёгся автоматически. Ничего общего с американскими фильмами и тусклой лампочкой под потолком. Яркий белый свет озарил помещение, которое оказалось значительно больше, чем я думала. Ровные ряды с коробками разного размера. Тут же мебель, накрытая белыми простынями.
Дима зашел за мной и встал молча в сторонке. Я же пошла ходить вдоль рядов и читать надписи на коробках. Что я чувствовала здесь сегодня, глядя на вещи из прошлой жизни? Я даже не успела об этом подумать. Мне было гораздо интереснее найти то, что можно быстро продать. Я поняла, что прошлое больше не болит. Мне не жалко все эти дорогие вещи, которыми я обставила наш с Игорем большой дом. Дом, в котором так и не стала счастливой.
Большая хрустальная люстра за десять тысяч евро из Италии бережно разобрана и упакована мамой. Интересно, за сколько можно её продать сегодня?
Я ходила и заглядывала в коробки и понимала, что мама забрала из дома всё. Совсем всё. Я, конечно же, не читала её описи, тогда мне это было неинтересно. А сегодня я не могла их найти. Когда я нашла коробку с унитазом, мое удивление перешло все границы и я позвонила маме.
– Ты забрала даже унитаз? Зачем?
– Потому, что мне было жалко все эти вещи. Тебе было всё равно. Ты была не в себе, и я позвонила Игорю спросить, можно ли разобрать кухню. А он сказал, что дом снесут. Земля под ним несоизмеримо дороже дома и уже продана какому-то свежему олигарху. Он сказал, что я могу разобрать дом на блоки и увезти на дачу, если пожелаю. У тебя в доме все такое новое, красивое и дорогое было, с таким вкусом подобрано и с любовью обставлено. Да, мне было жалко, если бы это все выкинули на свалку.
– Мама, я в шоке.
– Опять будешь на меня ругаться?
– Нет. Спасибо тебе. Ты оказалась права и мне сейчас эти вещи пригодятся. Особенно унитаз. Я не ожидала здесь увидеть всё это, но это приятное удивление.
Сказав маме ещё раз спасибо, я вешаю трубку. И начинаю истерически хохотать от нелепости всей этой ситуации.
– Что с тобой?
– Мама в очередной раз утёрла меня житейской мудростью. Она была уверена, что мне пригодится унитаз. И прикол в том, что действительно пригодился! Мне тридцать пять лет, а я ничего не понимаю в жизни.
– Ну не надо так. Просто наши родители по-другому относятся к вещам.
– Это точно. Мама последнее время очень часто оказывается права. Меня это пугает.
– Что из этого ты сегодня хочешь забрать с собой? – спрашивает Дима.
– Я не знаю. Надо подумать.
Я скидываю покрывало с дивана и падаю в него. Дима садится рядом.
– Я не хочу умирать одна. И жить одна тоже не хочу. И страдать мне чертовски надоело. Сейчас мы найдем мой винный шкаф и заберём его содержимое. Там должно быть что-то коллекционное. А завтра я утрою новоселье и приглашу в гости всех, кого знаю. Ты тоже приходи с девушкой.
– У меня нет девушки.
– Тогда приходи один. Будем пить вино, слушать музыку и играть в настольные игры. Сейчас я отберу несколько коробок и поеду думать, куда все это пристроить.
Глубокой ночью мы возвращаемся домой. Пара коробок в итоге обернулась полной машиной очень нужных вещей. Я уже и забыла, что когда-то в моей жизни было по-другому. Я любила красивые дорогие вещи и наполняла ими свою жизнь.
Когда последняя из коробок поднята ко мне в квартиру, Дима уходит. Я достаю колонку, врубаю свой плейлист на полную громкость, сажусь на подоконник. Пёс радостно бегает между коробок и приносит мне резиновую кость, чтоб я с ним поиграла. Звуки современной музыки в этих стенах звучат странно, но приятно. И мне хочется танцевать. И я отдаюсь музыке.
Полумрак и таинственность ночи опьяняют меня, и я начинаю кружиться по комнате. Пёс лает, ему очень нравится эта игра. А я танцую и отпускаю навсегда все свои горести и печали. Я буду счастливой.
Мне представляются люди, которые здесь жили до меня. Я вижу Графиню в кресле у камина. Представляю художницу в длинном платье и берете, бегущую на встречу со своим поэтом. Вот на плите в тазу кипятится бельё, а за обеденном столом кто-то из детей делает уроки под грозным взглядом матери. Старый моряк в тельняшке и с бутылкой водки на тумбочке смотрит новости по телевизору и матерится. После сегодняшнего рассказа все эти люди стали для меня реальными.