– Куда его повезли?
– В Александровскую больницу.
– Он же без документов, его, наверное, быстро выгонят.
– Почему без документов – паспорт был в кармане пиджака. Оля, он не бомж, у него есть паспорт и прописка. И даже какие-то деньги я видел, когда паспорт доставал.
– А почему тогда этот не бомж живет у нас на чердаке?
– Вот это я узнаю завтра. Точнее уже сегодня. Мне на работу через три часа.
– Завтра же воскресенье?
– У меня дежурство.
Мы заходим в подъезд. Я останавливаюсь на втором этаже, но иду не к Диме, а в наш элитный сорокаметровый туалет. На днях там появился электрический бойлер. Мне очень хочется смыть кровь со своих рук. Я бы с радостью залезла в душ, но эти прелести комфортной жизни мне пока не доступны. Но уже есть горячая вода, и я несказанно рада этому.
Я долго умываюсь, а когда выхожу, Дима стоит на лестнице и ждёт меня.
– Я заварил чай, и у меня есть коньяк, Борька не всё, оказывается, выпил.
– Да я, наверное, без чая обойдусь, я устала.
– Ну уж нет. Пойдем. Тебе просто необходимо выпить и выговориться.
Я послушно иду на Димину кухню, но где-то на середине пути он меня заворачивает в свою комнату.
Я не удивляюсь, что он живёт в такой же комнате, что и я. Только у него она с перегородкой в виде шкафа и с бо́льшим количеством мебели.
Камин, очень похожий на мой, растоплен, и перед ним стоят кресло и маленький столик. Я сажусь, а у меня в руках оказываются кружка с чаем и рюмка с коньяком.
– Пей залпом.
Дима приносит из-за шкафа стул и садится с другой стороны от столика. Как только моя рюмка оказывается пустой, он тут же её наполняет ещё раз.
– А почему ты сам не пьёшь?
– Мне на работу через три часа.
– А, точно, я забыла!
– А зачем тогда меня поишь?
– Чтоб ты заснула и тебя не мучили кошмары.
– С чего ты решил, что так и будет?
– В зеркало на себя посмотри, – говорит Дима и показывает мне рукой на трюмо у двери.
Я встаю и шатающейся походкой подхожу к зеркалу. Коньяк вмиг опьянил меня. Я никогда не видела у себя таких широко открытых глаз. Неужели это мои огромные голубые глаза? Плотно сжатые в ниточку губы и неестественная белизна кожи делали меня похожей на привидение. А волосы, хоть я и пыталась пригладить руками, когда умывалась, все равно были всклокочены. Точнее, стояли дыбом – теперь я буквально знала, что значит это выражение.
Сдавленный истерический смешок вырвался у меня, но и голос свой я не узнала.
– Всё понятно. Наливай еще.
Я села обратно в кресло и выпила залпом ещё две рюмки.
– Ты очень смелая, не думал, что у такой хрупкой девушки такие стальные нервы. Не каждый мужчина способен на то, что ты сделала сегодня.
– Мама говорит, что я люблю причинять добро. Специально нахожу страдающих и пытаюсь спасти, даже если меня никто не просит.
– Это хорошее качество, если направить в мирное русло. Ты не думала записаться в волонтеры и помогать тем, кто просит помощи? Если уж у тебя есть такие стремления.
– Мне никогда не приходило это в голову, но теперь я подумаю.
Тепло камина действует на меня расслабляюще. Алкоголь достигает своей цели, и я растекаюсь по креслу. У меня ясное сознание, но я не могу поднять руки.
– Сегодня я спасла человека. Моя жизнь не бессмысленная и никчемная.
– Так и есть.
– Ты любишь спасать людей? Ты для этого пошел в полиционеры?
– В полицейские, – поправляет меня Дима. – Я пошел, чтоб защищать слабых.
– Как это благородно. Ты вообще очень благородный. У тебя есть дети?
– Нет. Я никогда не был женат.
– Почему?
– Не сложилось.
– А я была замужем. В двадцать два сделала аборт и больше не могу забеременеть. Муж меня бросил. И Валера тоже бросил. Мне кажется, я проклята богом за грехи. Я не вижу смысла в своей жизни. Раньше я думала, что смысл моей жизни в материнстве, а теперь и не знаю. Что получается, если нет ребенка, то и жить – бессмысленно?
Зачем я это ему рассказываю? Тем более второй раз. Он уже знает всё про мои душевные страдания после первого чаепития.
Дима молчит и не мешает моему словесному потоку.
– У тебя героическая работа, ты делаешь мир лучше. А я? Что я делаю хорошего для этого мира?
Мне не нужны его ответы. Это даже не диалог. В водовороте своих мыслей я пытаюсь ухватиться за что-то значимое. Мне кажется, что если я сейчас увижу ориентир, то смогу найти смысл своей жизни. И тогда стану счастливой.
– Почему именно сегодня тебе так необходимо найти этот смысл?