— Он не сунется ко мне, побоится потерять хлебное место.
— Вы, наверно, не понимаете размах проблемы: мы родом из очень маленького городка, где я работала в швейном цеху, а мой муж — сантехником в аварийной службе ЖКХ. И у нас осталась там квартира, поэтому бросить всё и вернуться на старые места не составит особого труда. И, просто чтобы Вы знали: он не побоится ничего, если достаточно взбесится. Поэтому будьте осторожны. Пожалуйста.
— И всё равно не страшно.
— Что ж… — она развязывает фартук, который непонятно зачем вообще нацепила, видимо, надеясь впечатлить гостя. — Я сделала всё, что могла. А теперь прошу Вас уйти.
— Да в чём дело вообще?! — возмущенно бьёт кулаком по столу Николай и, промахнувшись, едва не оказывается на полу. Благо, Света успевает его подхватить и усадить обратно. — Вот, Вы снова мне помогаете и снова делаете это без какого-либо второго дна. И я теперь люблю Вас ещё больше.
— Вы меня вообще не любите, Николай, Вы просто пьяны.
— И что с того? Между прочим, я имею право! Я — состоявшийся в жизни мужчина, который с нуля поднял международный бизнес, прожил пятнадцать лет в гордом одиночестве и только сейчас встретил свою истинную любовь! Это надо было отметить!
— Искренне надеюсь, что Милы не было там, где Вы пили, иначе после будет очень неловко отменять свадьбу по причине «истинной любви к другой женщине», — бормочет Света. — Николай, позвоните водителю, пусть он Вас заберёт.
— Нет, я не хочу… Я хочу обниматься!
— Отлично. Езжайте домой, Мила с радостью Вас обнимет.
— Нет, не хочу с Милой! Хочу с Вами! Прямо сейчас! Обнимите меня? Я ведь хороший, я заслужил, я столько сделал для страны и вообще! Ну, обнимите!
Это уже какой-то фарс. Света решительно подхватывает мужчину под руку и рывком поднимает на ноги. Качаясь и отбиваясь от его попыток пообниматься, она кое-как ковыляет до входной двери и оставляет гостя прислонённым к стене, по которой тот моментально скатывается на пол. Телефон начинает звонить как раз у тот момент, когда Николай отбивается, пытаясь предотвратить надевание ботинок.
— Алло!
— Ой, простите, я немного не вовремя? — испуганная столь агрессивным «приветствием» бормочет Мила. — Извините, я просто ищу Николая, он сказал, что будет в офисе, но там его сегодня вообще не видели, а Вы — единственная, к кому он мог пойти…
Возможно, надо додавить, облачить гостя в подобающий погоде за окном гардероб и спустить к машине, которая наверняка ждёт во дворе. Водитель дальше сам разберётся что делать со своим подвыпившим начальством, а Светина миссия будет завершена, но пока она «болтала», мужчина уже успел снять не только частично надетый ботинок, но и оба носка. Поэтому она грустно констатирует, что ничего хуже, чем раздевающийся у неё в «мастерской» пьяный мужик, уже просто не может случиться.
— Да, он здесь, — сообщает Света в телефонную трубку. — Пьяный настолько, что, судя по всему, перепутал мою квартиру со своим домом и уже начинает раздеваться. Приезжайте и заберите его к себе, пока он в таком виде куда-нибудь гулять не отправился. Или не уснул, потому что он тяжёлый и тогда мы даже вдвоём его не дотащим до машины.
— Да, я… Я скоро!
Мила отключается, а Света присаживается возле непонятно почему замершего мужчины и закрывает глаза. Сколько там надо времени, чтобы примчаться за подвыпившим женихом в квартиру чужой женщины, никак с ним не связанной, кроме «возвышенных чувств».
— Сейчас приедет Мила, — сама не понимая зачем сообщает она Николая. — Эта девушка — милая, прекрасная и понимающая — отвезёт Вас домой. Пожалуйста, ведите себя прилично, если не хотите объясняться с её отцом.
Когда она поворачивается к мужчине, тот уже крепко спит…
Мила набирает её снова на следующее утро и звучит невероятно виновато для той, что попала в подобную ситуацию. Сама Света непременно бы устроила скандал на месте, но та странно бормочет и, в конце концов, признаётся:
— Я очень перепугалась, он никогда так себя не вёл. Нет, я знаю, что после крепкого алкоголя его тянет говорить как в книге, но…
— Да, это было странно. В какой-то момент мне даже показалось, будто он сейчас предложит мне скакать в неведомые дали, чтобы вместе победить дракона и править Королевством, — шутит Света. И сама же смеётся, потому что Мила молчит. — Прости, это было немного… неловко.
— Что Вы, это мне крайне неловко из-за случившегося. Возможно, я смогу кое-что для Вас сделать в качестве извинения?
— Разве что перестать «выкать», потому что я сразу начинаю чувствовать себя старой развалиной, разговаривающей на улице с маленькой девочкой.
— Ну, вообще так и есть. Мне же всего двадцать пять, а Вам…
— Двадцать девять.
— Ох, простите…
— Ничего, всё в порядке, я просто очень старо выгляжу, — снова шутит Света и на сей раз её собеседница смеётся. — Вероятно, тебе стоит пить вместе с будущим мужем, чтобы не искать его потом по чужим квартирам. Но это так — личный совет, ему следовать не обязательно.
— И всё равно… мне бы хотелось извиниться, для меня это крайне важно — знать, что люди не держат зла.
— Я не держу. Честно.
— Помнишь то место, где мы были, когда я меряла платья? — когда Света согласно хмыкает, Мила вдруг принимается тараторить: — Я знаю, что это странно и ты отказалась, но мне почему-то кажется, что тебе бы очень понравилось мерять все эти платья. Они такие красивые, такие мягкие, а освещение настолько уютное…
— Хорошо, — поняв, что иначе происходящее не прекратить, соглашается Света. — Но это только один раз и только потому, что ты хочешь извиниться.
— Да, ты обязательно должна почувствовать себя принцессой…
— Ну, как?
— Это… определённо не принцесса, — бормочет Света, наблюдая свою перетянутую блестящими лентами фигуру в огромное зеркало, и гораздо громче произносит: — Что-то не так, возможно, размер не тот.
— Нет, тебя же обмеряли в самом начале. Может, модель не та?
— Может у меня просто тело кальмара.
— Не глупи, ты принцесса.
— Ладно, так и быть: у меня тело королевского кальмара. К сожалению, это не сильно меняет дело. У них что, нет ничего… — она смотрит на розовый цвет и едва сдерживает тошноту, — Телесного? Или хотя бы голубого? Синий тоже был бы вполне неплох…
— Ты с ума сошла? Розовый — хит этого сезона, о таком платье мечтают все девушки от шестнадцати до восьмидесяти.
— Что ж, видимо, я не «девушка», — Света поправляет лиф, но тот из-за отсутствия бретелей постоянно скатывается, заставляя грудь немного обвиснуть. Выглядит ужасно, и, сколько бы она ни пыталась привести всё в божеский вид, выходит не очень. — Мила, а в этом платье точно не предусмотрены бретели?
— Сейчас посмотрим, дай минутку…
Откуда-то сбоку появляется сначала одна помощница, затем — вторая, неподалёку маячит администратор — изящного вида дама с тугим пучком на голове и слишком ласковым для правды взглядом. Мила открывает занавес, которым огорожена примерочная, столько раз, что, когда он снова дёргается пару минут спустя, Света не ждёт подвоха.
— Добрый день.
— Оу… — она на секунду замирает, останавливая бесконечное поправление платья. Ровно столько требуется Николаю, чтобы шагнуть вперёд и протянуть руку. — Эм… и Вам доброго дня, Николай. Вы… приехали за Милой?
— Нет. Я знал, что Вы тут будете и пришёл извиниться. Ну… за случившееся вчера вечером. Это было ужасно некрасиво и бестактно, признаваться в чувствах в пьяном виде. Даже без свечей.
— Оу, всё в порядке, просто в следующий раз… Стоп, что? Я не…
— Это нормально, что Вы не принимаете мои чувства. В конце концов, мы оба несвободны и не имеем права отвечать взаимностью. Но Вас отказ характеризует как приличную женщину и хорошую жену.
— Стоп. Николай, я не совсем понимаю. Мы можем… поговорить об этом в другой раз, когда вокруг не будет столько народу… — она вздрагивает, когда занавеска снова дёргается, и торопливо пожимает протянутую руку в знак приветствия. — Спасибо, что пришли. Мне крайне важно знать, что подобное больше никогда не повторится.