– А Маврин это кто? – вежливо поинтересовался Долин.
– Это вор бриллиантов. Человек, укравший у Игнатия Захарова огромный синий алмаз.
– Вот как. Ну, что ж, буду знать, – пожал плечами Долин, – однако, сказать мне вам нечего. Я искреннее сочувствую Захарову, хотя и рад, что его экспедиция, которую он так долго планировал, отложена теперь на неопределенный срок, ведь дирижабль, который он строил, как оказалось, ворованный. Но это все. Ни в полярной экспедиции, ни на дирижабле вообще, алмазы не нужны ни синие, ни какие еще. Разве что только дамам дарить, – заключил он свои слова любезной улыбкой.
Что тут скажешь – в этот раз моя разговорчивость абсолютно никаких плодов не принесла. Я еще чуть-чуть поболтала с ним, познакомилась с другими офицерами, и, в целом, неплохо провела время – не более того. Помочь Андрею мне не удалось, но что не удалось мне, смогла Елена.
Я застала их обоих за просматриванием бесконечных стопок бумаг – Елена сидела ссутулившись, и потирая красные глаза, Андрей, только что вернувшийся с проверки очередного адреса, висел на телефоне.
– Привет! – сказала я Елене, потому что в комнатке этой, располагавшейся на первом, полуподвальном этаже полицейского участка было темновато, и меня, соответственно видно не было.
– Привет! – махнула она мне рукой, и, не отрывая взгляда от очередного листка, пояснила Андрею – Эля здесь.
– Как успехи? – спросил Андрей, машинально стрельнув глазами по помещению.
– Никак. Команда дирижабля состоит из пяти человек, все они воспитанные и любезные люди, которые слова в простоте не скажут. Мне не сказали. Командир их думает, что все это преступление было затеяно для того, чтобы у Захарова не было шансов первым достичь северного полюса, но это не точно.
Елена передала Андрею мои слова.
– Я думал об этом, – произнес он, утомленным жестом потирая лоб, – но синий бриллиант никак не укладывается в эту схему.
– Может, Маврин украл его просто так? – спросила я, – по собственной инициативе? Он же утащил мелкие камни, Марью об этом в известность не ставя, она так поразилась, когда начальник полиции сообщил ей о пропаже этих мелких камней.
Елена молчала, читая очередной листок.
– Передай мои слова Андрею! – попросила я ее, – и она вдруг заговорила:
– Кажется, я нашла Маврина, – сказала она, – вот.
Андрей выхватил листок, который она ему протягивала, и впился в него взглядом.
– И что? – спросил он, прочитав, – Елена, что вы тут увидали, поясните мне.
– Свидетель говорит, что видел человека со светлыми глазами и грязно одетого, все так говорят, – с торжеством в голосе начала Елена, – лицо его было в синяках, и это тоже повторяют все, ведь это было в ориентировке. Но еще он упоминает о царапине на левой щеке. А вы ударили его слева, если не ошибаюсь? – спросила Елена Андрея.
Андрей машинально вытянул вперед руку – на указательном пальце у него был черненый серебряный перстень-печатка.
– Вы думаете… – начал он.
– Я думаю, что вы поцарапали его своим кольцом когда били.
– Едем! – кивнул ей Андрей, но когда она поднялась со своего места, он жестом остановил ее, – вы останетесь, это может быть опасно.
– Но… – Елена протянула к нему руку.
И Андрей сказал тогда:
– Я не хочу рисковать вашей умной головой, – и еще ей и улыбнулся. Ободряюще так улыбнулся, и даже слегка похлопал по плечу. Это, конечно, были не объятия, но…
– А я как же? – вопросила я, – мне идти можно?
Но Андрей меня не слышал, а Елена была слишком задумчива. И я побежала за ним по собственной инициативе.
24.
– Эля, останьтесь! – успел крикнуть Андрей, но был уже вечер, возле автомобиля, в котором он сидел, была густая тень, и нырнув в нее, я юркнула сквозь дверцу, и невидимым призраком устроилась слева от Андрея. Он, это, безусловно, понял, но сделать ничего не мог, да и шофер уже вдавил в пол педаль газа.
И вот перед нами был нужный адрес, дом, в котором, видимо, прятался Маврин. Очень красивый дом, неоштукатуренные кирпичи стен его выкладывались в затейливые узоры – но было, конечно, не до красот. Андрей выскочил из автомобиля, а из другого, размером побольше, вылетел целый отряд полиции, все они цепочкой побежали в дверь, а оттуда по лестнице наверх. Я несколько замешкалась на крыльце – и как оказалось не зря. Окно третьего этажа со стуком распахнулось – и я увидела как на землю, будто куль с песком, валиться Маврин, собственной персоной. Еленина догадка не подвела. Но, как и в прошлый раз, после падения он как-то ловко вывернулся и вскочив на ноги, побежал – из окна вслед ему раздались крики, но не только ими одними силен был Андрей, возле машины оставалось еще человека три полицейских – и это не считая шофера, и они метнулись Маврину наперерез, еще два человека, сторожившие черный ход, вынырнули из-за дома, и тоже помчались за Мавриным.