– Вы убили остальных членов полярной экспедиции? – агрессивно спросил Блохин.
– Не перебивайте меня, – произнес Нефедов недовольно, – я достиг полюса. Это был сложный переход, но он того стоил. Видите, каким я стал? Чем ближе я к северу, тем больше могу. Со мной был один человек, ученый-физик, он многое мне рассказал, многое. Жаль, что его больше нет.
Нефедов картинно замолчал, и Андрей спросил его:
– И что же он рассказал?
– О, вам это понравится. Он раскрыл мне секреты мирозданья! – истерически воскликнул Нефедов, – нашей дорогой попаданке, наверное, будет сейчас смешно, – добавил он уже обычным тоном, – итак: книга эта не любовно-приключенческий роман, как все думают, вовсе нет. Это авантюрный роман про умницу-вора, написанный женщиной, увы, успеха он не имел. Про неправдоподобно развитого вора, который может, например, полгода поработав на производстве дирижаблей досконально в них разобраться…
– Это книга про меня? – хрипло спросил Маврин.
– О да, – с отвращением протянул Нефедов, – про вас. И про то, как полиция вас ловит. Нет, я не имею в виду инспектора Горина, – высокомерно продолжил он, – Горин не один у нас такой умник, вообще книгу обвиняли в том, что полицейские в ней вышли шаблонными, и прописанными как под копирку. Вам, Андрей Германович, не случалось у себя на работе встречать своих клонов?
– И тогда вы решили все изменить? – спросил Андрей, проигнорировавший замечание Нефедова – вы сами захотели стать главным героем?
– Да что вы, – брезгливо ответил Нефедов. – Для чего мне это? Чтобы десять мальчишек, купив на барахолке книжку «Идеальный джентльмен» захотели мне, великолепному, подражать? Я уж как-нибудь проживу без этого.
– А зачем вы вообще перед нами распинаетесь? – подозрительно спросила Елена.
– Ну как же, это такой великолепный штамп: «злодей раскрывает свои карты»! – и Нефедов попытался демонически расхохотаться, но у него вышло лишь сиплое карканье. – Но кое-что я сделал, – торопливо добавил он, прерывая свой искусственный смех, – я заставил главного героя работать на себя. Даже сейчас, когда Маврин пытался вас отговорить лететь вперед, он выполнял лишь мои указания.
– Ты врешь, – холодно отчеканил Маврин.
– Однако, смотри, как все смутились, думаешь, они тебя не подозревают?
И этот подначивающий тон вдруг резко напомнил мне другую, организованную Нефедовым сцену, ту, в которой был пышно накрытый стол, и нервничающий Нолин.
– Его надо остановить, – сказала я Елене, – он что-то задумал. Он не просто так сейчас все это говорит.
– А наша невидимка заговорила, – протянул Нефедов, в упор глядя на меня, и я испытала мимолетный панический приступ. Оказывается, он мог меня видеть. И как давно?
– Он чего-то задумал, – повторила я Елене.
– Я задумал уничтожить мир, наивная глупышка, – презрительно бросил он, – мир этой книги. Думаешь, вселенная сильно пострадает, если текст «Идеального джентльмена» канет в лету? Со всеми вами, разумеется.
Андрей вдруг как будто очнулся ото сна, он развернулся и кинулся в рубку, Блохин затопал за ним, Маврин попытался схватить Нефедова, но загреб руками только воздух.
– Догадались таки, – насмешливо протянул Нефедов, – только все равно уже поздно.
В рубке все стояли, выстроившись в ряд, все глядели в окно – и там было на что поглядеть. Вдалеке, но отнюдь не так далеко, чтобы это место можно было считать полюсом, бил яркий сноп света. Дирижабль Нолина маневрировал рядом с ним.
– Что это? – спросила я у Елены, но она лишь покачала головой.
– Что бы это ни было, дорогие мои, – пропел Нефедов, вплывая в рубку, – уже слишком поздно. Вам их, – он кивнул в сторону другого дирижабля, – не догнать. А большой бриллиант у Нолина. Помните, как вы все собачились за столом перед отлетом? Вы были так заняты собой, что совершенно не заметили, как я передал Нолину стакан. А в нем был камень.
– Он все еще тратит время на болтовню с нами, – Елена повернулась к Андрею, – зачем? Какие у нас есть шансы нагнать Нолина? – но хмурившийся в окно Андрей только задумчиво покачал головой.
– Никаких,– ответил Елене Блохин, – я их не вижу, у нас всего один двигатель.
– Если мы все умрем, то ведь и вы умрете вместе с нами, – сказал Маврин Нефедову.
– О нет, я не умру. Все умрут, а я останусь, – пропел Нефедов тоненьким голоском, – Я уже был по ту сторону, вы не забыли? Я говорил, что достиг полюса. И это так. А на обратном пути мы встретили вот этот столп света, правда, тогда он так не сиял. Любопытство человеческое неистребимо, и мы все вошли в этот странный мерцающий провал… но не все вышли. Вернее, вышли только двое, я и упомянутый мной физик. Он мне и растолковал, что меня защитило, – и Нефедов поиграл перед нами перстнем с бриллиантом. – Бриллиант. Я был с алмазом, так же как и он, и наша телесная оболочка поменяла свою суть. В поместье Захарова я был обычным человеком, но чем ближе я к северу, тем невесомей. Однако, бриллиант может не только защитить, поставленный в нужную точку, он может и все уничтожить. Поэтому вы погибнете, а я буду путешествовать от книги к книге…