– Освещение достаточно яркое, – сказал Андрей, – думаю, средневековье нам не грозит.
И все с ним согласились. Но был и еще один момент – огни были не только яркими, они были еще и очень далеко. И если все остальные еще достаточно долго будут сохранять свою призрачную форму, то я то, с наступлением утра, стану обычным человеком, а идти-то надо пешком.
– Может, нам встретится какой-то попутный транспорт, – сказал Андрей, как будто услышавший мои мысли.
И мы спустились с холма.
36.
До города мы добрались лишь к обеду, и то, только потому, что большую часть пути мы проделали на грузовике, на старинном таком, скрипящем, в кабине которого было много деревянных деталей. Водитель говорил на русском – и это уже было неплохо, одет он был в невнятную рабочую одежду, отнести которую можно было к любой эпохе. Но нас он разглядывал с заметным интересом, и сомневаться в том, что наши турнюры и котелки для него в диковинку, не приходилось.
– Вы бродячий цирк? – предположил он, но вдаваться в расспросы не стал.
Серый, подернутый непонятной дымкой город, тоже ситуацию не прояснил. Надписи вроде «банк» и «ломбард», а так же бросающееся в глаза отсутствие советской символики, вроде бы указывало на то, что революции пока не случалось, однако встреченные нами автомобили на дореволюционные никак не походили. Своими заглаженными формами они больше напоминали тот роскошный транспорт, в котором Штирлиц рассекал по своему черно-белому миру.
– Здесь есть ломбард, – кивнул Андрей на полуподвальное помещение, зазывавшее посетителей огромной, черно-желтой вывеской. – Что мы можем продать?
– Вот, – Елена с готовностью протянула Андрею маленькие серебряные, инкрустированные золотом и яшмой часики.
– Отлично. У вас? – спросил Андрей Маврина, но тот только руками развел.
Зато у меня была та самая нитка жемчуга, которой Елена, расщедрившись, украсила мою шею.
– На какое-то время этого хватит, – произнес Андрей, добавляя к этой горке вещей свои часы и перстень.
Гостиницу взяли самую скоромную, расположились в двух номерах, по одному на мужчин, и дам. Еда тоже была самой непритязательной. Оставаться в мрачных и тесных помещениях никому не хотелось, и всей толпой мы сидели в парке. Туман, наконец, рассеялся, и можно было определить, что на дворе у нас ранняя осень.
– Как мы будем искать Нефедова? – спросила Елена у Андрея.
– Для начала, надо понять, где мы находимся, – ответил он.
– Знаете что? – вмешалась я, – я где-то читала, что если в российской книге люди попадают в непонятное место, то рассчитывают только на себя, а в западной обязательно первым делом обратятся к властям. Предлагаю поступить по западному. Почему бы нам не обратится в полицию? Нефедов наверняка и эту книгу захочет уничтожить, мне кажется, местным об этом надо знать.
– Дельная мысль, – кивнул Андрей, поднимаясь со скамьи, – давайте так и поступим.
И все вместе мы направились в полицейский участок, невысокое здание, цветом своим побивавшее все рекорды серости, представленные нам этим странным городом.
– Итак? Чем обязан? – спросил нас полицейский, разворачиваясь к нам на стуле.
Он был не в форме. Он был в брюках с идеальными стрелками, жилете, и с пистолетом в кобуре под мышкой. На столе лежала его фетровая шляпа. Сидел он расслабленно, а его широкоплечий коллега, не сводивший с нас взгляд, и вовсе положил ноги на стол. Одна стена в их кабинете была из белого матового стекла, а на окне были жалюзи, бросавшие на половину комнаты полосатую тень.
– Это же типичный нуар, – сказала я Елене, – наверное, это какая-то переводная книга!
– Что такое нуар? – очень тихим шепотом спросила Елена.
Все мои спутники давно уже обрели обычные физические свойства, но у меня все было по старому, и под мрачными сводами этой управы, я потеряла видимый облик.
– Ну, нуар это… Такие истории про преступления разные и мрачного героя одиночку.
– Добрый день, – тем временем говорил Андрей полицейским, – нам можно присесть?
– Пожалуйста, – небрежно бросил первый полицейский, и все опустились на скамью.
– Вас, наверное, удивляет, то, как мы одеты? – вежливо предположил Андрей.
– Да нет, – пожал плечами второй полицейский, – одевайтесь как хотите.
Маврин, сидевший, как обычно, особняком от всех, дернул плечом.
– Что ж, как бы там ни было, я могу объяснить, почему мы так выглядим, – сказал Андрей. – Дело в том, что мы не из вашей книги. Мы преследовали опасного преступника, и он нашел способ покинуть наш текст, и перепрыгнуть в ваш. Это очень опасный человек, его цель – уничтожить книгу, в которой он оказался. Вполне возможно, что нашей книги уже нет на свете. И такая же судьба может постигнуть вашу. Преступника зовут Нефедов Николай Феофилович, его рост…