Действительно, не прошло и пяти минут, как в зале опять загорелся свет. Вновь на пару десятков секунд лишая присутствующих зрения. Я дотронулся до Катиной макушки губами и приготовился к приятному продолжению вечера. Но все полетело в пропасть.
За те пять минут, когда не было света, пропало три картины. И что-то еще, судя по шепоткам в зале.
Следующие два часа прошли как в тумане. Отчетливо только помню, Катину руку, которая крепко сжимала мою в поисках поддержки.
Общение со следователями было длительным и изнурительным. Никто ничего не видел и не понимал, как можно было вынести картины за чуть больше, чем четыре минуты пока не работали камеры.
К концу диалога со следователями Катя положила голову мне на плечо. Она была утомлена, а нас все никак не хотели отпускать.
— И последний вопрос, — я даже взбодрился на этих словах следователя. Свет в конце туннеля. — Судя по рассадке мест, рядом с вами должна была сидеть Вероника Иванова.
— Да, она там и сидела, — я утвердительно кивнул. — Но как только погас свет, она куда-то ушла.
— И вы больше ее не видели?
— Нет, — мы с Катей одновременно покачали головами.
— И вам не показался подозрительным ее уход, несмотря на то, что всех попросили оставаться на своих местах? — следователь продолжал задавать вопросы, а я не понимал, что он хотел от меня услышать.
— Она журналиста и всегда находится в поисках сенсации, поэтому я не вижу в этом ничего удивительно, — я пожал плечами. — Веронику никогда не останавливали просьбы других людей.
— Вы так говорите, как будто бы хорошо ее знаете, — следователь судя по всему умный мужик, а я уже начал в этом сомневаться.
— Мы встречались полгода, — я почувствовал как Катя подняла голову с моего плеча и села неестественно прямо, прислушиваясь к нашему разговору. — Расстались пару месяцев назад.
Я переплел пальцы с Катиными, сжимая крепче ее руку. Ну же, малышка, расслабься. Все будет хорошо, совсем немножко и нас отпустят.
Следователь что-то записал в своем блокноте и перевел взгляд на наши переплетенные руки. Он слегка усмехнулся.
— Как давно вы вместе?
— Пару недель, — мне не нравилось направление, куда повернул наш разговор. — Если у вас больше нет вопросов, я бы хотел отвезти свою девушку домой. Она устала и перенервничала.
— Да, конечно, — мужчина еще раз усмехнулся, понимая что я не хочу обсуждать свои отношения с Вероникой при Кате. — Подскажите, пожалуйста, в чем была одета Вероника, мы попытаемся отследить по камерам куда она делась.
— Красное платье, — Катя вмешалась в наш разговор и подробно описала образ Вероники. Да уж, я такие детали как сережки и туфли даже не заметил. Вот уж точно женский взгляд. — Но я не думаю, что Вероника могла быстро перемещаться на таких каблуках. К тому же, это было бы шумно, а мы ничего не слышали.
Наконец-то, следователь отпустил нас. Мы обменялись с ним контактами и я понимал, что, скорее всего, мне предстоит еще раз с ним встретится и поговорить о Веронике. Только она пропала из зала пока было света. Естественно это привлекло внимание и сделало ее подозреваемой номер один.
Я был благодарен следователю, что он не стал развивать тему Вероники при Кате. Не хотелось бы углубляться в наши отношения при малышке.
Всю дорогу до Катиного дома мы молчали. Малышка откинула голову и рассматривала меня из под прикрытых век.
Какая же она все-таки красивая. Если бы мне не нужно было смотреть на дорогу, то я бы не отводил от нее взгляда.
— Ты завтра придешь на мою пару? — почему-то я понизил голос до шепота, боясь разрушить момент спокойствия и единения.
— А ты будешь меня ждать? — Катя тоже понизила голос, но даже шепот не скрывал игривых интонаций.
— Конечно, мой стол хочет, чтобы ты опять на нем посидела, — я чуть наклонился к Кате, сокращая расстояние между нашими лицами. — А может быть даже полежала…
Я могу бесконечно наблюдать как моя девушка смущенно краснеет. Румянец заливает ее щечки и даже маленькие ушки слегка розовеют.
— Ром, — Катя уже взялась за ручку двери, когда обернулась ко мне. — А ты мне расскажешь то, что обещал?
Она опустила взгляд на свои колени и сжала маленькую сумочку. Ее руки слегка подрагивали, поэтому я слегка погладил сжатие костяшки.
— Расскажу, — подтвердил я, не собираясь отказываться от своих слов. — Не планируй ничего на завтра после пар.