Посреди стола загорелись голограммы двух штатных палеоэкологов «Парка», друзей не разлей вода, Ежи Кочмарека и Ильи Свиридова. Эти двое, несмотря на высокий статус, всегда были не к месту улыбчивыми и дурашливыми, постоянно на рапортах пихали друг друга, хулигански подшучивали над собравшимися, чем производили обманчивое впечатление разгильдяев. Сейчас оба смотрели без тени легкомыслия, на лбах полевых работяг-лаборантов пролегли тяжелые складки. Доложил старший группы Ежи.
– Господин исполнительный директор, господин начальник безопасности… Бонни погибла.
Мэй побледнел, попытался стряхнуть пепел с сигареты и сломал её.
– Обстоятельства?
– Слоны, сэр. Мы просмотрели видеозаписи в её глазных яблоках. Она охотилась всю ночь, но никого не смогла поймать. Фауна вёрткая, мелкая – не успевала. Один раз отогнала прайд львов от туши гну, но те, к тому времени, уже почти всё съели. А под утро голодная напоролась на слонов. Атаковала. А слоны ей коллективный отпор дали. Мы не знаем, чего она ожидала – что побегут, что ли? А они не побежали. В общем, Бонни атаковала вожака, он ближе всех был. Укусила его за голову. Там что началось! Они её всем стадом окружили. Кто-то сбоку её протаранил – там гематома на всё бедро. Она упала, а они всем скопом её топтать начали. И бивнями тыкать. Не давали подняться. В общем, у сестры двусторонний пневмоторакс – разрыв лёгких, перелом рёбер, повреждение внутренних органов брюшной полости, внутреннее кровоизлияние, перитонит. Она сразу была не жилец, мы бы не довезли. Значит, по слонам: вожака откачали, и ещё одному молодому она ногу перекусила – откусывалась лёжа, как могла, бедняга. Кость не перекушена, но сильные повреждения мышечной и нервной ткани…
– Отставить слонов. Что по Клайду?
Поляк и русский переглянулись.
– … Он жив, сэр, но в тяжёлом состоянии.
– Людей встретил?
– Так точно, людей. Детей. Подростков на охоте. Сейчас их опрашивают.
– Они дают показания?
– Да, сэр, гордые собой. Раздулись от важности, всё рассказывают, изображают.
– Плевать на них. Что с братом?
– Сотрясение головного мозга, мелкие колото-резаные, кровоподтёки по всему телу и, видимо, тяжёлый психологический шок.
– В смысле?
– Они его полночи травили по лесу, закидывали дротиками и камнями. Мы не знаем, за каким лешим Клайда в джунгли потянуло. Шпана сначала оробела от такой встречи – они брата за дракона приняли… А потом просекли, что он их поймать не может, и начали меж деревьев перебегать. Они играть с ним начали, босс! Только вот у детей здешних охотников жестокие игры. А брат среди деревьев совсем неуклюжий: куда ни повернётся, сразу головой о ствол. А они ему – со спины забегать и копьями колоть. Он от боли ещё сильнее обалдел, совсем потерялся, где право, где лево, зубами только щёлкает и шипит в пустоту. Потом они его погнали к каньончику там, зажали между скал и давай сверху камнями швыряться. Живодёры. В этой компании девочка местная затесалась. Она всё время их упрашивала не убивать его, жалко стало. Считай, девчушка ему жизнь и спасла. Они её побили за это.
– Как он сейчас?
– Очухался. Но при появлении человека в вольере, сразу уходит в противоположный конец. Условный рефлекс эти мальцы ему выработали. К еде пока не прикасается, хотя проголодался. Наблюдаем…
Мэй посмотрел на Тюдо.
– Ну, что, ещё есть желание кого-нибудь эвакуировать? Неделю тебе на расследование. Параллельно с тобой будет работать независимая комиссия. ЮНЕСКО с WWF, наверняка, ищеек подошлют. А потом собирай манатки и дуй на пенсию, со следующего понедельника ты не работаешь.
– Мы оба, дружище. Мы, старые динозавры, Дэн, свою битву проиграли. Сдаётся мне, теперь это и не наша с тобой планета тоже.