— Сережа, — сказала я самым невинным тоном. — Было бы неплохо, если бы ты купил витаминчиков. И еще какого-нибудь элеутерококка или женьшеня. Как ты понимаешь, это достаточно эффективные средства для больной тети Маши.
Сначала Сережа округлил глаза, потому как слыхом не слыхивал ни о какой тете Маше, ни о больной, ни о здоровой, но быстро сообразил, что к чему.
— Обязательно куплю! Прямо сейчас, а то тает старушка прямо на глазах!
Мужчины ушли, а я откинулась на подушки, изображая смирение и полнейшую покорность судьбе. К полному удовольствию медперсонала. И стала продумывать детали наспех состряпанного плана.
33. Лучше в руках синица, чем под кроватью — утка
Какой все-таки Саня молодец! Догадался забрать мои вещички из приемного покоя, да и сюда принес в полном комплекте. Все предусмотрел. Что ни говори, а на него можно положиться! И ведь не первый раз уже меня выручает подобным образом.
Нет, до сего момента мне никогда не доводилось ниоткуда убегать. Ни из больницы, ни, упаси Боже, из чего-нибудь построже. Как говорится, не была, не состояла, не привлекалась. Просто однажды произошел один забавный случай. Как водится в нашей семье, в папино отсутствие. В тот раз папа был в Канаде, откуда и привез особо замечательный дождевик канареечного цвета с надписью «Niagara», в котором он щеголял во время нашего похода.
Так вот, собралась я по своим делам, коих, как обычно, было великое множество. Поскольку мы живем на первом этаже, то наружный термометр у нас уже несколько лет как сперли, а новый вешать неохота, потому что судьба его предрешена заранее. В общем, температуру воздуха я узнать не могла, просто посмотрела в окошко, где ярко светило солнышко, и вырядилась в шелковые брючки, блузочку и трикотажный жакет.
Вот дура-то!
Солнышко скрылось спустя минут пять после моего выхода из дому, набежали тучи, подул пронизывающий ветер. Короче говоря, стало так холодно, что выдыхаемый воздух тут же превращался в пар. А еще май называется, думала я с тоской, пытаясь не очень громко стучать зубами.
Ко всем погодным напастям добавлялся очередной финансовый кризис нашей семьи, который не позволял мне зайти в какой-нибудь кафетерий и согреться чашечкой кофе. Но тут спасительная мысль посетила мою бедную голову. Я же совсем близко от места работы моей подруги Ирины, той самой, с которой в 92-м году мы еще не были знакомы и потому не могли нарисоваться в гости. Ну не даст ведь пропасть, подумала я и зашла к ней на чашечку кофе.
Поскольку незадолго перед моим приходом у них происходило какое-то там «мероприятие», то Ирина угостила меня не только кофе, но и щедрой рукой плеснула в чашку с этим благословенным напитком еще и коньячку. Который оказался как нельзя кстати. Руки из синюшных стали обыкновенными, да и нос приобрел нормальный цвет. Зубы перестали предательски клацать, и я смогла позвонить по телефону ребенку. У нас с ним предстояли еще кое-какие делишки на вечер, так что я вполне резонно обратилась к нему за помощью.
— Алло! Сынок? Я у тети Иры на работе. Холод ужасный, а я легко оделась. Не в службу, а в дружбу: захвати из дому мою куртку и джинсы и отвези это все к бабушке. Там встретимся и дальше — как запланировали.
Все было нормально. Отогревшись, я быстренько нырнула в метро и доехала до родительской квартиры, где меня уже ждал Саня вместе с вещичками. Мы даже все успели сделать.
Но дело не в этом.
Едва папа вернулся домой, как сын начал:
— Ты представляешь, папа! Что наш Ежик утворил, пока тебя не было! Пошел к тете Ире на работу, напился там пьян и упал в лужу. Изгваздался в грязь так, что я вынужден был везти к бабушке сменные вещички, а то в таком виде его точно бы милиция задержала. Представляешь?!
Одно не учел сынок. Папа не только достаточно хорошо знал свою жену, за которой таких приключений не водилось, но еще и знал тетю Иру, которая вообще не пьет спиртного. И в компании которой, следовательно, достаточно сложно нарезаться до поросячьего визга, а падение в лужу подразумевает именно такую степень опьянения. Так что, даже не выясняя деталей, он сказал:
— Так, хорошо. А что было на самом деле?
Я рассказала всю историю, а сын только разочарованно вздыхал. Надо же, на этот раз папа ну совсем не поверил!
И вот сейчас я с теплотой распаковывала пакет с вещичками, собранный руками сынишки. Все было на месте. Прекрасно.
После ужина, который мне принесли прямо в палату (Вам кофе в постель или в чашку?), я целенаправленно ждала отбоя, всячески изображая из себя несчастную страдалицу, у которой не осталось даже сил, чтобы самостоятельно поковырять в носу. А в то же время улучила момент и напялила на себя спортивные брюки и кроссовки, прямо в которых (да простят меня больничные прачки!) улеглась под одеяло. Мастерку я засунула под подушку. Так, чтобы забрать ее можно было за секунду. Я ждала.
Пришла медсестра с градусником. Не та, что мне втолковывала про русский язык, наверное, та уже сменилась. Что ж, хорошо. Эта не выглядела такой бдительной цербершей.
Надо же, чем бы ни заболел человек, а график температуры — дело строго обязательное. Слабым голосом изможденной мученицы я попросила ее не закрывать дверь в палату, потому как очень душно.
— Может быть, окно открыть? — предложила она.
— Не стоит, я боюсь сквозняков, а простуда в моем состоянии — совершенно лишнее явление, — говорила я, всем своим видом изображая такую слабость, что даже последняя тупица должна была догадаться, что такое немощное существо сквозняком может просто-напросто унести.
— А свет в коридоре вам не будет мешать?
— Нет, что Вы!
Забрав градусник и выдав мне порцию лекарств, она удалилась, а я принялась ждать.
Сложность состояла в том, чтобы, изображая спящую, ненароком не уснуть на самом деле. Потому как если я усну, то так до утра и просплю. И останусь тут растаивать, а Сережа будет впустую торчать всю ночь под окнами, проклиная меня всякими нехорошими словами. При одной мысли об этом весь сон как рукой сняло.
Часы, которые мне заблаговременно оставил Сережа, показывали уже четверть двенадцатого, а медсестра словно приросла к своему стулу и книжке. Я уже начинала терять терпение. Что у нее, мочевой пузырь величиной с цистерну, что ли? Стрелки неумолимо ползли по кругу, а она знай себе странички переворачивала. Наконец к ней подошла другая девушка в таком же халатике. Коллега. Они стали о чем-то перешептываться вполголоса.
— Нет, что ты! Тут у меня девушка в предынфарктном состоянии, какой чай! — донесся до меня голос «моей».
— Так всего на пару минут! — уговаривала ее пришедшая. — Уже и торт порезан.
— Не знаю…
— Да не убежит никуда твоя предынфарктная!
Ну, нет! Дудки! Именно это я и собиралась сделать, изо всех сил притворяясь мирно спящей.
— Ладно. На пару минут, действительно, можно.
Она заглянула в мою палату.
— Спит. Дышит ровно, так что все в порядке.
Надо же, какая добросовестная! Прямо неловко ее подводить. Да уж очень жить хочется!
Как только их шаги затихли в глубине коридора, я выскользнула из-под одеяла, набросила мастерку и походкой ниндзя стала пробираться к лестнице.
Голова кружилась так, что приходилось держаться за стенку. Как же я убегу в таком состоянии? Молча, сказала я себе. Если жить хочешь, так удерешь!
Больные — люди дисциплинированные, и поэтому на лестнице я никого не встретила. Тихонько спустилась на первый этаж. Как там Саня говорил? По коридору направо? Делая вид, что все происходит так, как и должно, я спокойно шла по коридору. Поравнялась с постом. Все нормально. Сидит себе медсестра, что-то пишет в журнале. Я уже было благополучно минула ее, как мне вслед прозвучало:
— Эй, девушка, куда это Вы?
— В туалет, — ответила я как можно спокойнее.