Что в переводе на человеческий язык означало:
— Эх, какая женщина!..
12 декабря 1995г Англия, Хогвартс
Гарри Поттер назвал пароль и вошел в гостиную. Сказать, что Герой был вымотан — не сказать ничего. Сперва его несколько месяцев мучила Долорес, заставляя писать собственной кровью глупые строки, а теперь за гриффиндорца взялся Снейп. Тот вроде как должен был учить парня окклюменции, но вместо этого буквально насиловал мозг парнишки, вытягивая на свет не самые приятные воспоминания. Прибавьте к этому тренировки по квиидичу, прошедший матч по нему же (кстати Гарри оказался немного разочарован тем, что Ланс «ушел из большого спорта», заявив что квиддич без Флинта и Вуда это ни хрена не квиддич, а, цитирую — «балет сопливых баб».), а так же собрания ОД, и вы поймете в каком душевном, физическом и магическом состоянии пребывал Гарри Поттер.
Конечно же я мог бы сказать что ему было очень х..., но все же нас могут читать дети, поэтому скажу так — Гарри испытывал сильнейший душевный порыв лечь на пол и забыться вечным сном. Желательно таким, в котором не будет ни Темных Лордов, ни отделов Министерства, ни даже раздетых Чоу Чанг. Потому как после видения последних, Гарри срочно требовалось сменить белье и сходить под холодный душ.
В общем и целом, Герой Магической Британии желал только одного — доделать домашнее задание по Чарам и пойти уже спать. Гарри был уверен в том, что даже дикий храп Рона не сможет его разбудить до всеобщей побудки в восемь утра. Увы, как это часто бывало, надеждам юного волшебника оказалось не суждено сбыться.
Стоило только Гарри войти в гостиную, как его тут же схватили друзья и потащили в их «личный» уголок находящийся неподалеку от камина. Что удивительно, Рон и Гермиона были настроены очень решительно, но повода для подобного поведения Поттер не видел... Не видел до тех пор, пока не встретился глазами с Изабель, стоявшей в том самом уголке.
— Ребят, — взмолился Герой, но на него не обратили внимания.
Троица встала (вернее встали двое, а третий, тот, который в очках и с вороньем гнездом на голове, опасно покачивался, то и дело норовя завалиться на пол) перед новенькой, взяв ту в полу-кольцо. В целом это смотрелось несколько комично, потому как Изабель мало того, что была ростом чуть ниже долговязого Рональда, так еще и на лицо выглядела куда как старше подростков.
— И? — устало, буквально в тон Герберту, спросила Бель. — Что вам надо от меня?
— Ты сама знаешь что! — шепотом воскликнул Рональд, сверкая своим значком старосты.
Изабель презрительно скривилась и в омерзении отодвинулась в сторону.
— То, что нужно тебе, парнишка, от меня ты точно не получишь.
До Уизли сперва не дошел смысл посыла, но потом он зарделся и гневно сверкнул глазами, хватаясь за палочку. От драки оскорбленного старосту удержала лишь Гермиона.
— Изабель, мы просто хотим поговорить, — примирительно произнесла Грейнджер.
— Милочка, — сощурилась да-Силва. — Мало того что я вынуждена терпеть сожительство с тобой, так ты еще хочешь и беседы вести? Увольте. У меня дела...
Бель уже хотела выйти за пределы «оцепления», но её остановил вставший на пути Уизли.
— Нет, — сквозь зубы процедил тот. — Ты нас выслушаешь. Мы старосты, в конце концов!
— Рада за вас, — пожала плечиками смуглянка, нащупывая в кармане мантии свою палочку.
Нет, вы не подумайте, уроженка солнечного Рио вовсе не боялась этих недоучек. Она с легкостью бы расправилась и с Зубрилой, и с Верзилой, но вот наличие Человека-Танка несколько смущало Изабель. С подобной силой можно тягаться только ловкостью и маневром, а в забитой магами гостиной нет пространства ни для ловкости, ни для маневра.
— Ладно, ладно, — покивала леди, мысленно прикидывая как бы лучше нейтрализовать богатыря от магии. — Что вы от меня хотите, господа старосты?
— Поговорить.
— Это я уже поняла — не дура.
— Если не дура, — продолжила Гермиона. — То прекрати общаться с Лансом!
— Вот это поворот, — надменно фыркнула девушка. — Это ты мне сейчас, лохундра, указываешь что делать?
Рон обнажил палочку, намереваясь заставить девушку ответить за обзывательство. Палочку вытащила и Изабель, но их остановил усталый голос Поттера, произнесшего лишь одного слово:
— Успокойтесь.
И народ успокоился. Никто не хотел нервировать бомбу на ножках, когда у той явно сбоит пусковой механизм.
— Ты не понимаешь, — взял слово Уизли. — Ланс это...это...это... худший из слизеринцев! Он двуличен и коварен! Он смог обмануть весь замок и даже тебя, но знай — он настоящий предатель и темный маг!
— Так говоришь, — улыбнулась Изабель. — Будто Герберт монстр во плоти.
— А он и есть монстр! — выкрикнула Гермиона, а потом, опомнившись, понизила голос до шепота. — Ты не знаешь, кто он такой на самом деле! Он...
— Гермиона! — вклинился Поттер.
Ребята переглянулись и Грейнджер виновата опустила голову. Еще бы чуть-чуть и она нарушила запрет Дамблдора и проговорилась бы о истинной сущности однокурсника.
— Изабель, — неожиданно для себя произнес Поттер. — Ты не знаешь и половины...
— Да заткнитесь вы уже, — закатила глаза смуглянка. — Вы хотите сказать, что я не знаю, что Герберт наполовину Ифрит, что отец его был кровавым маньяком, а сам Геб подстроил воскрешение этого вашего Темного Лорда? Этого я не знаю?
Золотое Трио оказалось настолько шокировано, что даже забыло уронить челюсти от удивления. Они так и замерли в тех показах, в которых стояли до начала гневной, насмешливой речи.
— Но откуда...
— Он мне все рассказал, — пожала плечами леди.
— Тогда, как ты можешь с ним... с ним... спать! — выпалил наконец Рональд, стискивая палочку. — Если знаешь, что он чудовище!
— Чудовище, — красавица словно пробовала на вкус это нелепое слово. — У вас есть еще что сказать? Нет? Ну и отлично. А теперь попрошу, а то у меня свидание с чудовищем.
И Изабель плавно выскользнула из кольца, оставив за спиной ошеломленных и отчасти разъяренных одногрупников. Девушка прошла через гостиную и вышла сквозь отодвинувшийся портрет. Там, за порогом, её уже ждал принарядившийся Ланс. Он напялил свой дурацкий ( по мнению Бель) гангстерский костюм, начистил столь же клоунские туфли, да еще и надушился какими-то недешевыми духами. В целом, Ланс выглядел настолько непохожим на себя, что девушка не смогла сдержать смех.
— Что? — спросил чуть покрасневший парень.
— Ничего, — отозвалась Изабель. — Долго ждешь?
— Вечность, — театрально произнес Ланс. — Но, если честно, уже собирался уходить — не могу же я тебя ждать вечность и две минуты.
— Как всегда слишком много говоришь.
Парень встал боком и отодвинул в сторону левую руку, согнув ту в локте. Изабель, расплывшись в шутливом реверансе, положила руку на сгиб и встала рядом. Она посмотрела на чуточку смущенного, но вечно-веселого и неунывающего парня, для которого любая опасность представляется не более, чем очередным занятным и интересным приключением. От Герберта постоянно тянуло чем-то манящим и очень горячим, словно от огонька, пляшущего в сложенных колодцем ладонях. Он согревал, даря тепло, но стоило ошибиться, и он мог обжечь, оставив нестираемый ожог.
Изабель улыбнулась и пихнула локтем парня. Геб очнулся и спросил:
— Что-то случилось?
Да-Силва посмотрела за спину, буквально чувствуя на себе взгляды Золотого Трио и ответила:
— Нет. Ничего.
— И это хорошо! — кивнул Проныра, утягивая за собой леди. — И поскольку, как бы это нелепо не звучало, сегодня наше первое свидание, то позволь представиться — Герберт Артур Ланс, скромный, бедный музыкант.
В голове Изабель прозвучал голос Грейнджер, произнесшей: «Чудовище!»
— А вас, красавица? — спросил парень.
— Изабель Мария да-Силва, — ответила девушка, прижимаясь к Лансу. — Куда вы меня ведете, мистер Ланс.
Герберт пожал плечами и честно ответил:
— Не имею ни малейшего понятия! Но куда-то, видимо, все же веду.
И в этом был весь Ланс — олицетворение непредсказуемости.
— Что ж, тогда я в ваше полном распоряжении, — искренне улыбнулась дочь волшебника-археолога.