И вновь тишина. Священник, набрав в грудь побольше воздуха, протянул перед Давидом Библию и завел шарманку:
— Поскольку ни на что не было указано, что могло бы воспрепятствовать этому брачному союзу, я спрашиваю тебя Давид Аарон Миллер, согласен ли ты взять в жёны Яковлеву Анастасию Федоровну? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами “Да, обещаю”.
Миллер положил правую руку на священное писание и громко и отчетливо произнес:
— Да, обещаю.
Священник кивнул и протянул «книгу» девушке.
— Согласна ли ты, Яковлева Анастасия Федоровна, взять в мужья Давида Аарона Миллера? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о нём в Господе, и обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, подтверди это перед Богом и свидетелями словами “Да, обещаю”.
Девушка даже не стала выдерживать принятую томительную паузу. Русская сразу положила руку на Библию и ответила:
— Да, обещаю.
Матери детей начали всхлипывать, отцы стояли бледными как первый снег. Церемония подходила к концу.
— Обменяйтесь кольцами.
Крам протянул бархатную подушечку, на которой лежало два золотых колечка, одно побольше, другое, соответственно, чуть меньше. Миллер, страшно дрожащей рукой, взял кольцо и неловко надел его на правый (п.а. в зап. странах их носят на правой руке) безымянный палец уже почти жены. Анастасия, будущая миссис Миллер, проделала те же самые манипуляции с рукой без минуты бывшего жениха.
— За сим в Боге и в Магии, в вечности и в мгновении, я объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловаться.
Гости встали, и дружно, радостно зааплодировали. Чуть покрасневший мистер Миллер откинул фату миссис Миллер и нежно поцеловал жену. Та ответила тем же. Кто-то из девушек заплакал, друзья смеялись и аплодировали.
И не было никаких всплесков магии, никаких аур и свечений, треска каких-то там родовых магий, или прочих бредовых арканов. Все выглядело так естественно, но в то же время было безусловно волшебным событием. И вовсе не из-за слов о магии, а просто потому, что волшебству, настоящему волшебству, не требовались такие пошлости, как те самые свечения и прочее и прочее.
Один праздник спустя
После церемонии начался настоящий пир. Звучали тосты, трещали ломившиеся от яств столы, оттанцевали первый танец молодожены, откричали «горько» гости. Кто-то даже хотел подраться, но вид Давида, Виктора и Герберта отбивал любое желание махача, потому как народ понимал, что кто бы не дрался, а победителями выйдут эти трое «качков». И сейчас, когда некоторые спали лицом в салате, тамада пытался выбраться из барабанной установки, а молодая жена пила на брудершафт со своей свекровью, у моря сидело трое ребят.
Один высокий, плечистый, с короткой стрижкой и волевым, тяжелым подбородком. Второй чуть поменьше ростом, и скорее атлетичный, чем накаченный; с глупой, счастливой улыбкой на лице и наконец-то сорванной и выброшенной бабочкой. Последний из троицы выделялся лишь своей шляпой, на поле которой прикорнул пьяный, миниатюрный дракончик.
Между друзьями гуляла бутылка попсового, но такого «родного» виски. Старина Джек никогда не оставлял без внимания троицу лихих, безбашенных волшебников.
— Хорошо сидим, — сказал Миллер, прикладываясь к горлышку и пуская бутылку дальше по кругу.
— Ты всегда будешь повторять эту фразу? — с ухмылкой спросил Крам.
— А чего в ней плохого? — пожал плечами новоявленный муж.
— Да ничего, — отмахнулся Проныра, протягивая друзьям сигареты. — Просто Виктор фигней страдает.
— Ниче я не страдаю, — возмутился ловец, прикуривающий от запаленной Зиппо. — И Вообще, чо это вы меня тут совращаете, а? У меня в следующем месяце сезон начинается, а я курю, пью и жирную пищу без меры потребляю.
Давид и Проныра переглянулись, а потом хором протянули:
— Ну и хааам!
Первым засмеялся сам Виктор, а потом его поддержали и друзья. Солнце уже давно зашло, и гости стали потихоньку расходиться, исчезая во вспышке портала и оставляя после себя те или иные подарки. Герберт тоже принес дар, но какой — не скажет, ведь не прилично об этом распространяться.
— Да ладно вам, — Крам поочередно толкнул плечами ребят. — Я же шуткую.
— Шуткует он, — фыркнул Миллер. — Слышь, Вик, следующими у тебя гуляем.
Ловец закатил глаза. Его подруге не свезло поймать брошенный молодой женой букет, ну и дальше все согласно приметам.
— Слушай, старик, а где ты вообще Энн откопал? — спросил Ланс.
— В Вегасе, — с благодарностью ответил Крам, потому как Геб умудрился увести разговор в сторону от «скользкой» темы.
— Чего-то не припомню такого.
— А ты и не можешь припомнить, — развел руками Давид, затягиваясь в полную грудь. — Ты к этому моменту благополучно сбежал.
— Но-но, не я сбежал из пустыни, а вы меня напоили и так далее, — тут Герберт внезапно замолчал, а потом зашелся истеричных хохотом.
— Эй, ты чего? — спрашивали друзья, а Герберт все смеялся, не в силах остановиться и ответить. Да и если честно не очень-то он хотел отвечать на этот вопрос.
Если уж друзья не помнят предсказания болгарской маглы-провидецы по поводу поимки чего-то-то в пустыне, то и пусть. Нежелание парня отвечать вывело ребят из себя, и вскоре три друга устроили кучу малу, затеяв несерьёзную драку с катаньем по песку и маканием друг друга в море. В итоге их разняли девушки, применяв всего парочку жалящих заклинаний.
— Ни на секунду нельзя оставить, — Анастасия уперла руки в бока, чем напомнила Бель и Проныре Молли Уизли. — Мужем еще называешься! А первую брачную ночь кто будет блюсти?!
— Да это... да я.... да тут...
— Идем уже!
И Анастасия потащила парня к порталу, где уже исчезли близняшки. В след молодоженам исчезли и Крам с Энн, потом пришла очередь Герберта и Изабель. Никаких длительных прощаний и расшаркиваний, ведь для магов время и расстояние несущественные и легко преодолимые вещи. Уже совсем скоро они вновь соберутся все вместе чтобы повеселиться и отдохнуть, поделиться новостями, мыслями и эмоциями. Пожалуй, ради одного только этого комфорта стоит научиться обращаться с волшебной палочкой.
Двое чернявых волшебника появились в Англии спустя лишь краткое мгновение, для одного из них показавшихся вечностью. Лишь чудом Герберт вновь сдержал рвотный позыв, что, впрочем, не укрылось от Изабель. Проныра осознал, что Бель наверняка будет его подкалывать по этому поводу как минимум весь следующий месяц, но сейчас парня больше беспокоило их возращение на явку, нежели шутки смуглянки.
— Спокойно, — подмигнул Проныра. — Командовать парадом буду я. Спину прямо, — и Герберт с Изабель выпрямились, очерчивая королевские осанки. — Подбородки вверх, — парочка задрала голову. — И идем строевым шагом. Ать-два.
Волшебники, вытягивая мысок, зашагали к крыльцу волшебного дома. Но стоило им войти внутрь, как на них тут же было нацелено с десяток палочек. В том числе и палочки Снейпа а так же психованного Грюма.
— Где вы были?! — зарычал отставной аврор.
— Мы... — Ланс уже хотел отщебетать шуточку на тему захвата власти под предводительством его крестного, но вперед вышла Изабель.
— Мы трахались в ближайшем мотеле. Здесь, знаете ли, атмосфера не располагает.
И пока народ пребывал в когнитивном диссонансе, леди оттащила шокированного парня наверх. Захлопнулась дверь за спиной и Кричер мигом наложил на неё своей, эльфийское заклинание, запрещавшее входить в «покои» кому-либо, кроме уважаемого гостя и его спутницы.
— Ну ты это... задвинула конечно, — разве что не прохрюкал Герберт, не ожидавший подобных оборотов от подруги. — Но я думаю, что с кем поведешься от того и наберешься, да?
— О, — сладко протянула Изабель, с кошачьей грацией придвигаясь к застывшему музыканту и ловким, элегантным движением скидывая с себя платье, оставляя на теле лишь одно неглиже с кружевами. Девушка провела ладонью по щеке юноши, а потом, резко развернувшись, прижалась к нему спиной. Ладонь Герберта сама собой накрыла крепкую грудь, вторая скользнула в черные трусики, а взгляд затуманился от желания. — Так ты хочешь сказать, что в нашем дуэте это ты самый испорченный?