— Я не понимаю...
— Неудивительно, мистер Ланс, неудивительно. Вы еще молоды, очень молоды, а тайны палочек скрыты от величайших магов уже на протяжении многих веков. И, пожалуй, многое предстоит открыть лишь нашим далеким потомкам. И если когда-нибудь вы встретите мага, который будет бахвалиться сердцем дракона или пером феникса, вы всегда сможете улыбнуться и пройти мимо. А сейчас, когда вы стали гораздо мудрее, чем были, когда заходили в этот магазин, я хочу вам предложить вот эту леди. Четырнадцать дюймов, очень хлесткая, черное дерево и перо ворона.
Мальчик уже с гораздо бóльшим уважением взял в руки палочку, но вновь ничего не произошло.
— Ох, и эта старушка вам отказала. Пожалуй, она слишком искушена, чтобы отдаться такому юнцу, — мальчик, несмотря на то, что никогда не краснел, все же покрылся румянцем. — Полагаю, мы нашли вам спутницу жизни. Двенадцать дюймов, гибкая, как весенний ручей, молодая вишня и перо ласточки. Превосходно подойдет для Чар.
Мальчик принял эту ярко красную палочку, украшенную завитками, похожими на пламя, и в тот момент, когда сомкнулись пальцы на рукоятке, произошло нечто. Его жар, живущий у сердца, рванул к руке, а из палочки ему навстречу ринулся настоящий поток пламени. Они столкнулись где-то посередине, столкнулись и завертелись, словно давно не видевшиеся любовники. Мальчик почувствовал, как в магазине резко потеплело, страх, поджав хвост, убежал куда-то глубоко внутрь, грусть исчезла, появились уверенность и ощущение свободы и целостности. Было такое ощущение, будто раньше был Герберт, просто мальчик Герберт, живущий в комнате номер «15», а теперь... Теперь же Герберт Ланс, это настоящий Герберт Ланс, тот, который проснулся от долгого и томительного сна. Мальчик взмахнул теперь уже своей палочкой, и из нее вырвался сноп алых, как рассветное солнце, искр.
— Браво, мистер Ланс. Она вам идеально подходит, так же молода и горяча. Я сделал её буквально пару месяцев назад, и она уже нашла вас. Удивительно, согласитесь? Альбус, хватит жевать сахар и портить зубы, галеона на бочку.
Директор улыбнулся, спрятал мешочек, и достал из кармана семь золотых монеток. Мальчик смутился: он не привык, чтобы за него платили, и пообещал себе обязательно найти подработку на лето. На следующее лето, так как это он собирался посвятить занятиям.
— Мистер Олливандер, сэр, а почему все палочки, которые вы мне предлагали, были с перьями?
Продавец, убрав галеоны в какой-то сундучок, тепло улыбнулся своему покупателю.
— Полагаю, если птица будет владеть всего одним крылом, то она упадет.
— Но как же...
— Перья феникса? Видите, не прошло и часа как вы в моем магазине, а уже обнаружили для себя два парадокса. Чтобы владеть пером феникса, не обязательно владеть двумя крылами. Скажу вам больше: из всех птиц феникс больше всех похож на пингвинов — так же редко летает, — продавец улыбнулся своей шутке. — Практически никогда.
— Но почему...
— Почему, я вам не предложил палочку с фениксом? Полагаю, вы слишком свободны, чтобы всю жизнь провести на земле. А теперь, думаю, вам пора отправляться в свое приключение. Но не забывайте слов старого сумасшедшего.
— До скорого, Тобиас, — Альбус пожал руку продавцу и двинулся вместе с мальчиком, крепко сжимающим свою палочку, к выходу. Он открыл дверь, и вновь зазвенел невидимый колокольчик.
— Мистер Ланс, — мальчик развернулся. Магазин медленно погружался во тьму, и фигура продавца мерцала, а видны были лишь его глаза. — Когда через четверть века вы приведете своего сына, захватите с собой черного чаю, мне будет интересно послушать вашу историю.
Герберт хотел что-то ответить, но дверь со скрипом закрылась, отсекая магазин от остального мира. А сквозь витрину не было видно ничего, кроме плавающего мрака, похожего на разлитое кофе. Мальчик был уверен, что волшебник сказал ему больше, чем Геб услышал, но, похоже, ему придется самому разбираться в хитросплетении магии.
— Кажется, это был очень интересный опыт, не находишь? — Альбус вел мальчика по проспекту, с каждой стороны которого стояли различные магазины. Палочку убрали в кармашек рюкзака, и Ланс постоянно на него оглядывался. Теперь без своего верного соратника он ощущал себя несколько неполно.
— Мистер Олливандер немного странный, — вот все, что смог ответить Герберт.
— Пожалуй, ты прав, — улыбнулся директор, пожимая руку пожилому магу в пурпурной мантии. — Но кто из нас не странен?
Герберт критически окинул своего провожатого и пришел к выводу, что из всех встреченных магов не странным был он сам — Герберт Ланс. Потому как остальные явно с прибабахом.
— Герберт, мальчик мой, чуть не забыл, — сверкнул глазами старый маг. — По традиции маглорожденным нужно купить подарок при их первом посещении Косого Переулка.
— Вы совсем не должны...
— Да ну, что ты, я так редко дарю кому-нибудь подарки, что мне это будет только в радость. Но, признаться, я совсем не знаю, что может быть нужно такому ребенку, как ты. Хотя, как ты смотришь на почтовую сову? Они очень полезны.
В этот момент директор с подопечным как раз остановились около питомника, в котором можно было купить какую-нибудь живность. Но Герберт не горел желанием ухаживать за птицей или иным домашним животным: он их не очень любил, полагая, что те всего лишь лишний рот. Тратить деньги, в которых он и так без меры ограничен, на такие забавы было не с руки. А вот...
— Эмм, профессор Дамблдор, сэр. Когда мы с вами покупали учебники во «Флориш и Болтс», я заметил в одной из секций книгу. Она называлась «Нумерология. Составь свое заклинание», и...
— О, — покивал директор. — Я немного удивлен твоему выбору, но подарок есть подарок. Что ж, я буду счастлив подарить тебе такую полезную книгу. Но что-то мне подсказывает, что ты можешь начать экспериментировать с ней уже в дырявом котле. А мне, признаться, не очень хочется выслушивать причитания Тома на тему разрушенного дома. Я надеюсь, ты не обидишься, если получишь книгу, скажем, на утро второго сентября?
— Нисколько, сэр! — обрадовано воскликнул мальчик. Он очень хотел почитать её, но на ценнике значилось «40 галеонов».
Как уже выяснил мальчик, средний годовой доход волшебника — сто семьдесят, двести тридцать галеонов. А один галеон равнялся примерно двумстам фунтам. Так что цена была просто заоблачной. И мальчик сперва постеснялся попросить такую дорогую книгу, но потом поборол это внезапное чувство и справился. Да и, в конце концов, директор сам предложил сделать ему подарок, а почтовые совы стоят не намного дешевле.
— Тогда, мистер Ланс, — голос директора источал напускную строгость и вычурность светского общения, — не откажетесь ли вы отпраздновать окончание столь плодотворного дня за кружечкой горячего шоколада и вазочкой мороженного?
Мальчик улыбнулся. Он стал чувствовать себя намного свободнее с этим причудливым стариком. Грусть уже отступила, да и сам Геб решил, что не может себе позволить раскисать. Ребята бы его наверняка побили подушками за то, что тот ходит, как сонамбула, и жалеет себя. Нет, он обязательно вернется и исполнит все, что вместе загадывала четверка сирот, сидя на подоконнике. Приподняв невидимую шляпу, мальчик шутливо поклонился.
— Почту за честь, сэр.
Директор сверкнул глазами и повел ребенка в кафе «Фортескью». Их встретила молодая официантка с розовыми волосами. Она немного смущенно поприветствовала директора, а потом, приняв заказ, упорхнула куда-то вглубь магазина. Спустя пару минут на столе перед Гебом стояла кружка горячего шоколада и вазочка с тремя шариками мороженного. Здесь были со вкусом киви, ванильное и крем-брюле. Таких вкусностей мальчик не ел еще ни разу. Все мороженное, которое удавалось добыть в Скэри-сквер, на вкус было как подслащенный кусочек льда. А это ... это было божественно. Непередаваемо вкусно. Но кое-что не давало покоя любопытному и внимательному мальчику.
— Профессор, — подал голос мальчик, отвлекая старика от угощения.
— Да, мой мальчик?