Каково же было его удивление, когда в воздухе появилась та самая дверь, откуда к нему навстречу вышли четверо людей. Троих из них он мгновенно узнал, это были те самые археологи, а вот четвертый мужчина был ему неизвестен. Но на этот раз все четверо были одеты в непривычные и немного странные одеяния. Рефлексы штурмбанфюрера не подвели. Выхватив из кобуры пистолет, он направил его в сторону этой четверки, с грозным окриком:
- Стоять, или я буду стрелять!
Оглянувшись назад, он заметил, что его бойцы не растерялись. Один из них держал в руках автомат, второй, прячась за корпусом Хорьха – винтовку. Генрих, ухмыляясь, вновь обернулся к этим четверым, по лицам которых он считал, что те совершенно не боятся его и солдат, хотя в руках и не держат никакого оружия. Они остановились, но четвертый незнакомец неожиданно на русском языке произнес странную фразу: «Селена - защитный периметр!». Фраза Гессену была не совсем понятна, но вот лица этих людей вдруг изменились на удивленные, а незнакомец неожиданно выматерился.
Генрих в очередной раз бросил взгляд на бойцов, замерших как истуканы, но никто с тыла не нападал. Но вот уже после фразы профессора Леммана: «Стас, Гессена паралич не берет!» - стало немного понятнее.
- А вы Карл, - Генрих перевел дуло Вальтера на «земляка», - думали, что со мной так легко справиться?
- Думали, - кивнул профессор, отвечая на немецком языке. – Сразу не получилось, но у нас имеются и другие варианты.
- Нет у вас вариантов!
Штурмбанфюрер выстрелил в Карла, но пуля рикошетом отскочила от него словно от бетонной стены. Генрих принялся стрелять в его спутников, но эффект оказался аналогичным. Несмотря на маленькую дистанцию - эту четверку вообще не брали пули. Расстреляв всю обойму, Гессен отбросил в сторону бесполезный пистолет. Его солдаты не шелохнулись даже на сантиметр, продолжая неподвижно таращиться на незнакомцев.
- Я так понимаю, вы это хотите забрать? – Генрих с ненавистью в глазах, протянул вперед руку с зажатым контейнером.
- Не хотим, а заберем, - спокойно ответил ему четвертый незнакомец. Контейнер неожиданно вырвался из рук Генриха и по воздуху перелетел к этому мужчине.
- Прощайте, - добавил он и, развернувшись, направился в противоположную сторону туда, где в воздухе так и продолжала сиять открытая в неизвестность дверь. На мгновение он задержался в центре площадки. Постоял, немного прислушиваясь к себе, после чего пожал плечами и скрылся в этой висящей в воздухе двери. Каганович и Наталья молча развернулись и последовали за мужчиной, лишь Карл Лемман на мгновение задержался.
- Да кто вы такие! – негодуя, от бессилия заорал ему Гессен.
- Мы русские, - спокойно ответил ему профессор. – Вот только живем мы на семьдесят восемь лет вперед. В 1941 году мы еще и не родились, ну…, кроме Кагановича. Вот его возраст давно перевалил за сотню лет.
- Но этого не может быть?!
- Как видите Генрих – может. А ваш непобедимый Рейх проиграет Вторую мировую войну в 1945 году и кстати - Советскому Союзу! А в 2019 году вашу «Великую» Германию будут населять народы из разных уголков планеты, хочу заметить, что турков и арабов у вас будет немерено. А вот найти чистокровного арийца будет очень проблематично. Так что ваша теория расового превосходства потерпит полный крах…
- Карл, или как вас там на самом деле?
- Владимир.
- Пусть Владимир, но почему вы мне все это рассказали?
- Да потому, Генрих, что мы с вами более никогда не встретимся. Прощайте.
Баринов развернулся и, закрывая воздушную дверь, полностью исчез из этого участка пространства или мира. Неожиданно Генрих заметил, что над песком проявилось огромное тело какого-то летательного аппарата размером с железнодорожный вагон, который совершенно бесшумно и медленно стал подниматься в воздух. Гессен готовый лопнуть от злости, ненавидящим взором следил за этим объектом. Неожиданно в его днище появилось непонятное устройство, из которого вылетел яркий огненный шар. И это было последним, что в своей жизни видел Генрих Гессен…
… - А нафига? – управляя кемпером, поинтересовался я у Володи, который произведя два выстрела из нашей плазменной пушки, убирал турель в корпус «Странника».
- В нашей истории говорится, - помахал он перед моим носом бумагами, переданными еще Сарычевым. - Экспедиция пропала «Бесследно!» - выделил он последнее слово. - Наша «миссия выполнена». Мы не имеем права рисковать.
У меня на мгновение екнуло сердечко. И хотя мне было жалко этого штурмбанфюрера, я понимал правоту слов друга. Неожиданно в моей голове всплыла одна важная мысль, о которой мы все позабыли.