- Бляха муха! – едва успел выругаться я, как меня неожиданно перебил голос Селены:
- Мы уже в своем времени! Я фиксирую множество теле и радиоканалов, а также получаю сигналы со спутников…
- Да етическая ты сила, - уже повышая голос вновь заматерился я.
- Стас ты чего? – Володя смотрел в мою сторону, не понимая, что произошло. – Ну, вернулись и вернулись. Контейнер с пирамидкой у нас, надеюсь, ты его проверил?
- Да, она там лежит…
- Ну вот! И хотя я так и не прихватил подходящих сувениров…
- Да не в этом дело! – ударив в сердцах по штурвалу я смотрел на друзей, непонимающих, что я имел ввиду.
- Станислав, ты хотел ее зарядить? – Нийя пыталась понять, что меня так расстроило. – Но я же сама видела, как ты останавливался в центре этой пентаграммы…
- Да не это! – я смотрел на друзей с печалью в глазах. – Помните, он вам показывал шарики-дробинки?
- Ну, а что их в контейнере нет?
- Как раз их там и нет!
Мои возмущенные эмоции считал даже Каганович. Сняв пенсне, он подышал на него, а после протирая стекла платочком, не произнося ничего вслух, изобразил губами ругательство.
- Ну, точно! – хлопнул себя в это время по лбу Баринов. – Он же держал их отдельно в мешочке! Летим обратно!
- Вы-таки уверены, что они все еще там? – Каганович, вновь надевая окуляры, окинул нас взглядом мудрого учителя. – Так вот, послушайте, что я имею вам сказать! Старого еврея не проведешь! За семьдесят восемь лет там уже столько песка по насыпало, что даже останки машины мы вряд ли найдем, если они после взрыва плазмы оставались. Тем более те останки под тем же песком давно сдвинулись со своего места. А возможно, что шарики нашли те, кто ночью нападал на немецкий лагерь. Я почти уверен, что они кинулись в погоню не найдя тело Гессена, тем более видели, что его машина скрылась в ночи. Так что успокойтесь друзья и смиритесь с неизбежным. Давайте лучше выпьем… чаю, за успешное завершение наших поисков…
Секретный архивный документ. Радиограмма №3.
Доклад командира специальной диверсионной группы отдельной ударной бригады восьмой армии, лейтенанта Самуэля Флетчера.
Старику от Дэдди:
Сэр. Мы нашли место Силы, но машины Г.Г. и людей так и не обнаружили. Возле пяти скал на песке нами обнаружены следы оплавленного песка в виде неглубоких воронок, превратившегося практически в стекло. В одном из них лежали несколько десятков магнитных шариков, сцепившиеся друг за друга в прямую линию, которая указывала точно на место Силы. Они по описанию подходят к тем, о которых нам сообщал Док. А возле второй воронки мы обнаружили куски оплавленного металла, предположительно от автомобиля Хорьх. Никаких следов артефакта мы не нашли, хотя практически вручную перебирали песок возле этих воронок. Шарики и некоторые куски оплавленного металла мы все забрали с собой. Останков людей, если таковые и были – нам отыскать не удалось. Что здесь произошло и куда пропали люди – нам неизвестно. Предположений масса, но все это я готов высказать лично при встрече. Ждем координат эвакуации. Подпись –Дэдди.
Дэдди от Старика:
Дополнительно возьмите образцы оплавленного и обычного песка. Шарики упаковать отдельно. Это самая главная ценность и именно их вы должны доставить несмотря ни на что. Выдвигайтесь в квадрат 143. Там вас будет ожидать проводник с транспортом. Он доставит вас к временному аэродрому, откуда вас заберет военный борт. Удачи! Подпись – Старик.
Часть 2. Точка отсчета-4... Глава 6.
Плавая в бассейне собственного дома и отдыхая от командировки на Землю, я размышлял о найденном нами у нацистов артефакте. Мы вчетвером не пришли к однозначному мнению, как с трофеем поступить. Давид Иосифович настаивал на том, чтобы отдать пирамидку нашему командиру Мигелю. По его мнению, начальству виднее, что с ней делать. Володя рекомендовал отдать артефакт землянам. Мол, она и ранее находилась на нашей родной планете, значит и сейчас должна там оставаться. Раз король Алахара Жуан Кобург имеет подобный амулет, пусть и российский президент им обладает. Может быть жизнь в России станет лучше? Нийя советовала временно придержать у себя как кулон, так и инопланетный цилиндр, а еще лучше отдать добычу на время ей для исследования. Я же, когда, держал кулон в руках, ощущал какое-то умиротворение и спокойствие. Мне не хотелось его никому отдавать. Находясь еще там, в 1941 году в центре места Силы, я не ощутил какого-то резкого изменения в собственном организме. Никто из нас не знал, что должно произойти, едва артефакт окажется в центре выхода энергии. Вроде никаких экстрасенсорных талантов у меня не образовалось. Да и стоя там, среди камней и, несмотря на жару, я лишь на мгновение ощутил исходящее снизу тепло, которое через несколько секунд полностью пропало. Это не были согревающие волны на озере, как в мире Лута. Не походили мои ощущения и на пульсацию горы в мире Луки. Просто мне показалось, что на короткое мгновение подо мной включился вентилятор, поднимающий разогретый воздух от песка вверх, и я оказался в этом потоке. Но он был кратковременным, а после сразу же пропал. Возможно, нужно было что-то делать в этом месте Силы, может быть, требовалось достать кулон из контейнера или держать его как-то по-особенному – мы же не знали. Поэтому меня терзали смутные сомнения – оказал ли он вообще на меня какое-то воздействие? Но, так или иначе, когда я доставал его из цилиндра, мне всегда становилось легко и спокойно на душе, словно этот предмет был из моего далекого детства. По этой причине мне не хотелось его отдавать вообще кому-либо, и я не знал, как лучше поступить. А посоветоваться было не с кем.