⁃ Когда они ушли?
⁃ Да кто ушёл, пап?
Вика встала на пороге комнаты, не давая Алексею пройти в коридор.
⁃ Вика! Отойди с дороги! Не мешай!
⁃ Объясни! Я не понимаю!
Алексей устремился на кухню и достал из серванта бутылку пятилетнего коньяка, который он открывал только по праздникам.
⁃ Какой повод? — Вика последовала за отцом.
⁃ Не делай вид, что ты не знаешь. — Алексей налил полстакана коньяка и залпом оглушил стеклянный сосуд.
Вика подошла к отцу и закрыла коньяк.
⁃ Я не понимаю, о чём ты.
⁃ Так вот знай… — Алексей положил руку на плечо Вики. — У твоей матери любовник. И не спрашивай, откуда у меня информация.
⁃ Но…
⁃ Да, Вика. И теперь я не знаю, что делать…
Алексей сел за стол и приложил руку ко лбу.
⁃ Она ж не только меня, она тебя предала! Нашу семью!
Вика никак не могла избавиться от нервного тремора, который пронизывал всё её тело словно маленькими иголочками. Она знала. Все знала, но не говорила, в попытках сохранить неведение родителей и их семью. Но ничего не вышло. Она чувствовала стыд перед отцом за враньё, но ничего не могла с собой поделать. Девушка не признавалась себе в том, что подсознательно боится отца, ведь практически не знает его.
⁃ Больше не будет как прежде. — Заключил Алексей.
Глава 2
Солнце близилось к закату. Вот и подходил к концу один из самых тяжёлых дней для Вики. Что делать дальше? Как их семья будет существовать в дальнейшем? Да и вообще, можно ли называть их семью «семьёй»? Вика сидела за письменным столом и слушала на пластинке «Сердце на снегу». Она смотрела в окно и наблюдала за тем, как беззаботно играют дети на площадке. Когда-то и она играла на этой площадке, а её мать сидела и болтала на лавочке с соседкой.
Её мысли прервал звук открывающейся двери. Мама. Она ведь ещё не догадывается, что её ждёт, вернее, кто. Вика подскочила к пластинке и выключила проигрыватель. В коридоре послышались тяжёлые шаги. Отец направлялся в прихожую.
— Лёш? Ты чего так рано? — В голосе матери слышались нотки напряжения.
— По-хорошему хочешь, или по-плохому? — Голос отца скорее выражал нервное ожидание, чем гнев.
Вика приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Она краем глаза увидела родителей, которые по-прежнему находились в прихожей. Мать стояла у двери, все еще не снимая туфли и платок, и прижимала к себе букет хризантем. Отец медленно надвигался на неё, словно буря среди огромного океана.
— Я… не понимаю, о чём ты.
— Понимаешь. Кто он?
— Лёш, можно я хотя бы на кухню пройду?
Шаги проследовали на кухню. Вика потеряла из виду родителей, и остались лишь приглушённые голоса.
— Ладно я. Но дочь то ты зачем предаёшь?
— Тоже мне, о дочери вспомнил. Тебя днями и ночами нет!
— Да если бы не я, у вас бы не было этой квартиры, полного холодильника еды, да и вообще…
— Да к чёрту это всё! Дело не только в деньгах, но и во внимании. Когда последний раз мы выбирались куда-то вместе?
Вика отошла от двери и снова включила проигрыватель. На этот раз она поставила «Paint it black» и выкрутила громкость на максимум. Девушка легла на кровать и закрыла руками лицо. Перед глазами у неё то и дело мелькали картинки из прошлого, залитые ярким солнечным светом, а затем глухой крик доносился с кухни, и воспоминания мигом исчезали. Когда пластинка прокрутилась до конца и послышалось глухое шипение, Вика сняла пластинку, взяла сумку и вышла из комнаты. Она больше не хотела находиться в этом царстве бушующего гнева. Уже в коридоре она отчётливей слышала крики родителей с кухни.
— Да делай ты что хочешь! — кричала Ирина Сергеевна.
— В таком случае больше ты меня не увидишь.
— Катись! И без тебя справимся.
Вика аккуратно открыла дверь и вышла в подъезд. На улице уже темнело. Тёплый майский воздух окутал тело девушки и придал немного уверенности. Она шла по знакомым дворам вдаль, не определив конечную точку маршрута. Вике хотелось идти куда угодно, лишь бы не домой. Мимо изредка проезжали автомобили, на площадках все ещё бегали соседские дети, а у соседнего подъезда школьники играли в верёвочку.
Девушка села на одинокую лавочку чуть дальше от одной из площадок и прижала сумку к себе. Она смотрела в одну точку и прокручивала в голове одну и ту же сцену ссоры родителей. И даже на приближающийся звук шагов она не обернулась.
— Девушка, добрый вечер…
Вика подняла голову и увидела перед собой знакомую фигуру.
— Ох, это снова вы… извините, на «опохмелиться» у меня нет.