— Чёрт, уже средь бела дня грабят… — Выругался Андрей и побежал к дереву.
Наташа последовала за ним, продолжая слизывать капельки подтаявшего пломбира. Сорока продолжала сидеть высоко на сухой ветке, держа в клюве заколку, словно дразня спутников.
Остановившись на сухой земле под деревом, мужчина поднял голову вверх, рассматривая местонахождение воровки.
— Андрей Антонович! Сделайте что-нибудь! — Наташа дергала Андрея за рукав пальто.
Мужчина отдал своё мороженное девочке, а сам подошёл к тоненькой осине и немного потряс её. С дерева мигом посыпались золотистые листья, и один из них прилетел Наташе на мороженное. Она брезгливо покосилась на листик и зубами стянула его с пломбира.
Сорока продолжила нагло глядеть на них с ветки.
— Слышишь, ты, хрень пернатая! — Прокричал Андрей ввысь.
Мимо них прошла пара молодых людей и презрительно покосились. Девушка что-то шептуна спутнику, и они ускорили шаг.
— Да-да, я тебе говорю! — Сорока резким движением наклонила голову вбок.
— Андрей Антонович! — Наташа подтянулась к Андрею. — Мне кажется, ей не нравится ваш тон. Попробуйте повежливей.
Мужчина усмехнулся и снова поднял голову на птицу.
— Повежливей… — Протянул он себе под нос. — А ещё чего ей не нравится? — Обратился он к сороке.
Наташа встала около Андрея и тоже устремила взгляд на сухую ветку.
— Уважаемая сорока! Отдайте, пожалуйста, заколку! — Умоляюще протянула Наташа.
Попрыгав на ветке, сорока развернулась к ним спиной, из-за чего Андрей окончательно взбесился.
— Не хочешь, значит, по хорошему…
Он осмотрел землю вокруг, в поисках камня. Однако под сухими листьями виднелась лишь жухлая трава. Тогда мужчина выхватил из рук Наташи своё мороженное и кинул в птицу. Пломбир прокрутился в воздухе, пролетая в нескольких сантиметрах мимо сороки, а затем удалился из виду, скрывшись за полянкой.
— Ты посмотри, живучая! — Шикнул Андрей и забрал второе мороженное.
Девочка проводила пломбир печальным взглядом. Мужчина замахнулся, целясь в птицу и в этот момент сорока снова повернулась к ним.
Очередное мороженное полетело ввысь, и птица схватила его своим острым клювом, вонзив его в вафельный стаканчик. Маленькая заколка полетела вниз и приземлилась у ног Наташи. Она восторженно ахнула и подняла с земли вещицу.
— Спасибо, Андрей Антонович! — Пролепетала она и прицепила брошь обратно на волосы.
— Вот так с ними надо! А ты говорила, «Повежливей, повежливей»… — Мужчина скрестил руки на груди и гордо поднял голову.
В этот момент птица не удержала в ключе тяжёлый пломбир, и тот стаканчиком кверху приземлился на голову Андрею. Наташа прикрыла губы рукой, из последних сил сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
Мужчина поджал губы и брезгливо скинул мороженное с головы. По его лбу стекали сливочные капли, одну из которых он стёр и облизал палец.
— Ну хоть немного поел… — угрюмо протянул он.
Наташа рассмеялась и взяла учителя под руку.
— Вас нужно привести в порядок. Идёмте, я здесь совсем рядом живу.
Спутники двинулись в сторону оживленной улицы, а Андрей то и дело слизывал капли пломбира и восхищался вкусом.
Мрачный подъезд, окрашенный в зелёный, давно стал привычным для Вики местом отрады. В минуты грусти и отчаяния она приходила в этот дом, зная, что здесь её всегда ждут. Здесь всегда найдётся чашка горячего чая и печенья, а вместе с этим забота и поддержка. Именно в этом доме томными вечерами лились длинные беседы о несправедливости бытия и прочих недугах. Но с недавних пор квартира на шестом этаже стала бесконечно чужой, прервав наконец долгие смятения в душе Вики.
Она долго стояла у подъезда, не решаясь зайти. И вот, отбросив сомнения, девушка уже стояла перед лифтом, нажала на чёрную пластиковую кнопку шестого этажа, и наконец оказалась перед деревянной дверью.
— Дорогая… — Протянул Гена, стоя на пороге в майке и джинсах и смотря словно сквозь Вику.
Это слово неприятным осадком въелось в сердце девушки. Да и само произношение этого слова Геннадием Вике казалось неприятным. Он не смеет её так называть.
Пройдя мимо Гены, словно к себе домой, Вика сняла плащ и повесила его на крючок.
— Не думал, что ты придёшь… — Гена нервно жался в коридоре, сложив руки перед собой.
Будь на то воля девушки, она бы уже съязвила что-то в своём стиле. Однако цель её визита окончательно превратилась в поиски обещанных писем.
— Тебе сделать чай? — Вика принялась хозяйничать на кухне, пока Гена восторженно пялился на неё, стоя в проходе.