И всё же страсть кипела в его крови, ласки становились смелее, и скоро он уже поглаживал мою спину, плавно опуская руки на бедра. Я наслаждалась каждым прикосновением, растворялась в безумном желании, подогреваемом легким винным дурманом, и Роб, уловив немое согласие, подхватил меня и аккуратно опустил на мягкую траву. И в одно мгновение ночной воздух наполнился пряным ароматом полевых цветов…
Я распахнула глаза. Надо мной нависало невероятное бескрайнее небо, усыпанное звёздами — словно искрами тепла далёких миров, а горячие губы Робина, осыпали искрами любви моё тело… Прямо как в том сне, перед выпускным… Я задрожала, не то от холода, не то от неуёмного желания. И хотела уже только одного — прижаться к нему сильнее, раствориться в его объятиях, самой стать огоньком на чёрном бархате небес, забыться и просто любить, любить…
Жадно стянула с него футболку, швырнула в сторону… Он же расстегивал пуговки на моей блузе медленно, словно гурман наслаждаясь тем, как с каждым движением его взору всё больше открывается желанное, долгожданное тело.
И вот, кокетливое кружево уже не скрывает очертаний возбужденных сосков… И подрагивает от предвкушения ласки живот… Охваченные дыханием страсти, вздымаются груди…
Но Робин не спешил. Он любовался мною как сокровищем, и от этого взгляда я плыла куда-то в душистые травы, улетала к далёким звёздам, стелилась ночной соловьиной песней по струям лёгкого ветра… И тонула в его глазах, как в бесконечности.
Но и он не железный, не каменный. Сорвался, прильнул к губам, сводя с ума, сходя с ума… А затем — к груди… и в порыве страсти прикусил черешенку соска. Какое сладкое наслаждение!.. Не выдержав восторга, я застонала:
— О Том….
И в тот же миг всё оборвалось, и над нашей поляной повисла звенящая тишина.
Я зажмурилась, и словно рухнула в глубокую пропасть. Робин же застыл на мгновение, нервно осмотрелся и, найдя свою футболку, впопыхах натянул на себя.
«Ну почему, почему я назвала его Томом?! Какой Том? Я же даже не думала о нём сейчас! Как так?» — ругала я себя и продолжала неподвижно лежать, закрыв лицо руками. Любовный пыл быстро угас, и я вдруг ощутила холод августовской ночи. Да, сегодня действительно прохладно".
— Отвези меня домой, пожалуйста…
— Хорошо…
Робин был на удивление спокоен. Он набрал номер Скотта и сообщил, что можно забирать оборудование. А сам, придерживая за руку, помог мне спуститься с холма. Всю дорогу мы ехали молча. От неловкости хоть немного спасала тихая музыка. Я не знала что сказать, любое оправдание выглядело бы сейчас нелепо.
Нет, ну в самом деле: «Послушай, Робин, я стала с тобой встречаться лишь из-за твоего дружка Тома, который не выходит у меня из головы, даже во время поцелуев с тобой!»
Уж лучше совсем молчать и объясниться потом, когда внутри всё успокоиться и выйдет хмель. Если, конечно, придётся вообще объясняться…
Он довез меня до дома, притормозил у подъезда. Я по привычке наклонилась к нему, чтобы чмокнуть в щёку, но тут же поняла что это неуместно. Да и он сам отстранился, не дав этого сделать.
— Робин, я…
— Всё хорошо, Ванесса, — его голос звучал очень отстраненно. — Всё просто замечательно. Мы обязательно поговорим. Но потом.
— Понимаю. Я могу всё объяснить…
— Потом! Я позвоню!
Всю ночь я ворочалась, гоняя мысли о случившемся, и никак не могла уснуть. В конце концов, решила, что всё произошедшее к лучшему. Теперь не надо выдумывать. Я же с самого начала планировала только дружеские отношения и не более того, у меня ведь другая цель, правда? И всё, что мне теперь надо — это искать новый способ подобраться поближе к Тому. А Робин… Даже объяснять ему ничего не буду. Пусть обижается и думает что хочет! Так лучше и для него и для меня. И пусть не смотрит больше на меня своими бездонными глазами, сколько можно!..
Но от этой мысли почему-то становилось только хуже.
Следующие несколько дней я игнорировала звонки Робина. Иногда просто не брала трубку, а иногда отправляла дежурное СМС «Я занята. Перезвоню позже». Он явно желал расставить точки над «i», а я решила не отступать от плана закончить эти изнуряющие отношения вот так просто. По умолчанию.
Когда же желание встретиться с Робом становилось настолько сильным, что я не могла больше ни о чем думать — смотрела на фотографии Тома.
Иногда мне, правда, казалось, что я просто боюсь или стыжусь чего-то… Но и эти мысли давились потоком целенаправленных воспоминаний о Томе.
Глава 7
— Слушай, а фамилия твоего Тома случайно не Риддл? — сходу ошарашила меня Хелен. Я с силой сжала трубку:
— Риддл. А что?
— Кажется, у меня для тебя хорошие новости. Приезжай, расскажу.
Она жила в престижном районе. Дома здесь покупали богачи и те, кто хоть как-то хотел быть на них похожим. Отец Хелен входил в Городской Совет и был весьма уважаемым гражданином. Хотя и не богатым, но с определённым весом в высших кругах.
Я была вхожа в их дом, поэтому, не смотря на позднее время, мама Хелен, миссис Рассел заметно обрадовалась мне:
— О, Ванесса! — обняла и поцеловала в щёку. — Как твои дела, детка? Так давно к нам не заглядывала!
- Всё хорошо, миссис Рассел. Просто много работаю! — я улыбнулась. — Можно мне подняться к Хелен?
— Да, конечно! Она ждет! — кивнула та. — Я как раз готовлю вам вкусненькое.
Я забежала на второй этаж, заглянула в комнату Хелен. Она валялась в пижаме на кровати и болтала с кем-то по телефону.
- …Целую тебя! Очень-очень скучаю! — чмокнула трубку и нажала отбой. Потом уселась на кровати, натянула заговорщицкую улыбку.
— Ну, давай уже! Выкладывай, что ты придумала! — не выдержала я и плюхнулась рядом с ней.
— Тебе понравится! Обещаю! — она достала свой ноут и открыла страничку администрации города.
На весь экран возник баннер с анонсом ежегодного Летнего благотворительного бала. Я прекрасно знала, что там собираются все важные шишки города и почётные граждане. Они слушают скучные речи, награждают достойных, потом обсуждают важные реформы, между делом танцуют со своими жёнами и пьют халявное шампанское.
— И? — я не понимала, что она хочет этим сказать. — Летний балл. Через две недели. Вход по приглашениям. Начало… Ну?