Он будет вместе с ней. Навсегда. Ибо любит её больше всего на свете.
Глава 1
Караван двигался медленно. Двупалые ступни верблюдов, переносящих на горбах грузы и путников, тонули в песках. Ветер поднимал крупинки и бросал в лицо, заставляя всадников кутаться в куфии ещё больше.
За верблюдами двигались механические тигры, на спинах которых крепились шесты, удерживающие паланкин. Мощные конечности тигров и гибкий механизм были полностью пропитаны магией. Глаза светились яркими огнями, создавая впечатление, будто внутри них таилось нечто большее, чем просто металл.
Аланская империя славилась своим богатством, и носилки, украшенные её гербом, являли собой проявление этой роскоши. Ниша паланкина была устлана яркими шелковыми коврами, поверх которых лежала груда подушек, расшитая золотыми и серебряными нитями. Насыщенные цвета и вычурные узоры создавали впечатление пышности и изысканности.
Тяжёлый бордовый атлас спускался полуволнами по стенам паланкина, скрывая от любопытных глаз новых наложниц, предназначенных для Саттара II Великолепного. Он славился любовью ко всему иноземному, поэтому девушек собирали по всему миру, чтобы султан по достоинству мог оценить каждую из представительниц своей империи.
Воздух трепетал жаром, но, казалось, красавиц это не трогало. Они изучали соперниц, обмениваясь колкими взглядами, и забывали обмахиваться механическими веерами — новшеством Западных земель.
Киланка была одета в красное традиционное платье с узорами драконов, полностью скрывающее фигуру. Её длинные смоляные волосы были аккуратно заплетены в сложную причёску, украшенную жемчугом. И без того узкие карие глаза превратились в подобие щёлочек: она зло смотрела на других девушек, словно они представляли опасность.
— Буэ ши ца дзенз, — прошипела киланка и хлопнула веером другую девушку по руке, что протянула сосуд с кислотно-зелёной жидкостью.
— Что ты делаешь?! — одёрнула руку та. — Это просто духи… ДУ-ХИ! Говори на аланском, девушка! — хиндийка бросила недовольный взгляд на грубиянку. Поджав губы, она сложила руки на коленях, накрытых салатовым сари, украшенным золотыми узорами и россыпью мелких камней. Её ладонь плотно обхватывала горлышко склянки, которую хиндийка иногда наклоняла, чтобы капнуть на свои запястья маслянистую жидкость, заполняя паланкин сладким ароматом гуавы.
— Глупая киланка! — процедила финийка. Её кожа была смуглая, а чёрные волосы густыми и жёсткими словно проволока, но зато черты лица были столь экзотичны, что мужчины не могли отвести от неё взглядов. — Даже если ты принцесса, уже ничего тебя не спасёт! — едко добавила она и поправила цветные ленты, переплетённые с белыми перьями, которые украшали причёску. Снова усмехнувшись, финийка принялась ритмично выстукивать на небольшом барабане, обтянутом кожей буйвола, зажатым между ног.
— Деревенщина, — закатила глаза светловолосая девушка. — Прекрати играть свою чужеземную мелодию!
— Я говорю с духами, кханэ, — хищно улыбнулась та.
— Кханэ? — белая бровь вскинулась вверх.
— Грязная урусска! — перевела финийка как ни в чём не бывало и снова принялась за свой инструмент.
Блондинка удивлённо захлопала глазами:
— Ты…ты… — не могла подобрать слова, — ты пожалеешь, деревенщина! Когда я стану женой султана, твоя голова будет висеть на главной площади! — задыхалась от гнева урусска.
Брюнетка насмешливо фыркнула, а блондинка, прижав старую книгу мифов к груди, сверлила соперницу взглядом. Что до неё, то урусска обладала самой пленительной внешностью из всех наложниц. Длинные пшеничные косы и простое синие платье из хлопка, лишь подчёркивало диковинную красоту девушки. Мехтаб опустила глаза. Она предпочитала не вмешиваться в разговор и держаться в стороне, потому что ей совсем не приносило удовольствия то, что сейчас происходило. По правде говоря, она была здесь единственной, кто отправился в гарем Саттара II по собственной воле; остальных девушек купили на невольничьим рынке.
Мехтаб бинт Айман была продана в гарем собственным отцом, который не мог прокормить девять голодных ртов, и эта идея принадлежала именно девушке. Она больше не могла смотреть, как голодные братья и сестра борются за выживание, потому обратилась к отцу сама.
— Я знаю, где взять золото, которого хватит на несколько лет, если будешь распоряжаться им с умом!
И в глазах отца зажглась надежда, а Мехтаб уверилась в том, что поступает правильно.