Уже второе утро Мехтаб просыпалась счастливой. Она лежала, смотря на спящего мужчину, пытаясь запомнить каждую его чёрточку, потому что скоро им придётся расстаться. Грудь снова кольнула грусть, и в этот момент Стас открыл глаза.
— Привет, — растянул улыбку, проводя пальцами её по руке. — Готова слушать песню песков?
Они быстро перекусили и отправились покорять бархан. С виду это казалось простым. Но чем дальше шли, чем выше поднималось солнце, тем тяжелее было ступать по сыпучему песку. Ноги проваливались с каждым шагом. Мехтаб сняла сандалии, чувствуя стопами горячее тело пустыни, и, оставив обувь здесь, продолжила путь. Стас был рядом. Он нёс рюкзак с питьевой водой и обливался потом. Кроссовки снимать не стал, оттого ступал медленнее.
Вершина казалась близкой и одновременно далёкой. Ни единого облачка на небе, лишь солнце, не сдерживающее себя. Когда идти стало больно, потому что песок накалился сильнее, Мехтаб ныряла стопами глубже, туда, где было терпимо. Обернувшись, пожалела об оставленных сандалиях, но возвращаться было далеко.
— Нам осталось чуть-чуть, — протянул Стас Мехтаб бутылку с водой, и она сделала несколько глотков. — Устала?
Мехтаб неуверенно пожала плечами.
— Идём, — кивнул Стас.
Она смотрела на конец пути, не зная, что ждёт за чертой. Её мир? Дворец султана? Лунное кольцо? Но впереди было разочарование. Вокруг расстилался бескрайний песок, и не было ни единой подсказки, где искать кольцо. Можно просто бродить, тратя время, только Мехтаб не была уверена, что найдёт здесь то, что ищет.
— Ань! — позвал Стас, и Мехтаб повернула голову.
Он держал в руках телефон, улыбаясь.
— На память, — протянул ей механизм, и она с удивлением посмотрела на красивую блондинку, сидящую на бархане.
— Это я? — сдвинула брови, обращая к мужчине.
— Ну не я же!
Она снова обратилась к картинке, плохо различимой под палящим солнцем.
— Хорошая фотография, — принял Стас назад телефон, и Мехтаб поняла, что он говорит о картинке. — А теперь, мадам, — сел на песок, — повторяй за мной.
Мужчина, помогая себе ногами, пытался скатиться по песку вниз.
— Слышишь? — обернулся, и на его лице светилось счастье. Мехтаб различила какие-то звуки, но понять, что это такое, не могла. — Давай, пробуй.
Она ещё раз посмотрела на белый песок позади и вздохнула. Но Стас всё ещё был с ней. Она видела, как он дурачится, спускаясь, и поняла, как повезло той, кому принадлежит тело, в которое заключили Мехтаб.
Как только она съехала чуть вниз, бархан загудел. Песчинки, ссыпаясь, соприкасались друг с другом, вызывая звуки. Это было необычно и волшебно. Она повторила движения, чувствуя, что каждое отзывается в бархане песней. Хонгорын-Элс действительно пел для неё.
— Понравилось? — спросил Стас, когда они оказались внизу, и Мехтаб кивнула. Она всё больше влюблялась этот мир: за ощущение свободы, за возможность узнать новое, за мужчину, который делал её счастливой.
— Очень понравилось, — её взгляд был ласковым и благодарным.
Но Мехтаб поняла одно: она ошиблась. Пустыня не принесла ответов. Оставалось лишь одно: найти тех, кто связался с ней по телефону. Возможно, именно там она найдёт выход.
Глава 17
Сердце Ани начало биться быстрее, когда она шла тайным ходом, но на середине пути остановилась.
«Это не сон, Ана́», — снова и снова звучал голос Джалала в её голове.
— Но как я могу тебе доверять? — шептала она в пустоту. — Я же ни черта тебя не знаю!..
«Не сон, Ана́. Тебе придётся принять это», — опять раздался бархатный мужской голос.
«Я должна знать! Сплю или нет!» — Аня обхватила свою голову руками, пытаясь понять, как распознать сон и явь. Наморщила лоб, вспоминая хоть какие-то факты об этом. Образы расплывались перед глазами, словно снятый фильм. Ресницы опустились, она сконцентрировалась и попыталась вернуться в то утро… Она спешила. Впереди: завтрак, уборка, а ещё нужно было привести себя в порядок перед важной встречей. Стас сидел за столом с телефоном, время от времени прерываясь, чтобы зачитать ей интересные факты статьи о снах.
Аня вспомнила свою реакцию — отмахнулась от него и сказала, что у неё нет времени на глупости! Стас обиделся, а затем вышел, оставив её наедине с мыслями… Что тогда были за постановки? Аня не помнила. Но… ей вдруг стало не по себе. Ей так жаль, что она не уделяла мужу время. Сердце наполнилось тяжестью: чувство вины давило на грудь. Вспомнив лицо, которое всегда было таким добрым, она почувствовала себя по-настоящему плохо. «Может, поэтому я здесь, чтобы разобраться в том, что была не права?.. Чёрт! Но пока я поняла, что меня заводит чужой мужчина… — она тяжело вздохнула, пытаясь избавиться от накативших мыслей. — Про что Стас там читал? Кажется, что-то про руки?»