Наверное, их семья просуществовала долго ещё и потому, что они умели говорить. Объяснять друг другу, что не нравится, не замыкаться в себе, а доносить до партнёра такие вещи. Только что можно сказать сейчас, когда Аня и сама запуталась? Будто ничего больше не радовало, кроме работы.
— Ты хочешь развода? — злился Стас. Он и так во всём шёл ей навстречу, только у всего есть предел.
— Не знаю, — протянула она, не поворачивая к нему голову. — Всё так сложно…
— У кого, Аня? Ты хоть знаешь, что творится у меня на работе? Давно спрашивала, как поживает моя мать? Игнорируешь фотографии племянницы, которые я присылаю тебе. В каком ты мире? Я не понимаю, — его голос сделался тише, будто на выдохе он сказал последние слова.
— Подстраиваюсь под твой отпуск, еду сюда…
— Это не отпуск, — перебила мужа Аня.
— Что? — не расслышал Стас.
— Не отпуск, говорю, — повторила громче. — Просто неделя перерыва между постановками, чтобы прийти в себя.
— Ясно. Тебе надо прийти в себя между твоими пьесками.
— Не называй их так! Ты обесцениваешь мой труд! — она заёрзала в кресле, пытаясь устроиться удобнее.
— А ты обесцениваешь наши отношения!
Машина встала, как вкопанная, около высокого забора.
— Приехали, — сказал зло, заглушил мотор и первым выбрался из машины, направляясь к калитке и исчезая из поля зрения.
Аня сложила руки на груди, ожидая, когда вернётся муж и рассматривая длинную улицу. Монголия у неё в голове выглядела как-то иначе, а тут обычные дома, деревья. Только внешность людей говорила о том, что они всё же в другой стране.
Ворота распахнулись, и Стас быстрыми шагами добрался до машины. Завёл двигатель и въехал на территорию, паркуясь около треугольных небольших домиков, упирающихся крышами в землю. До голубой глади озера была рукой подать, если пройти по неширокому настилу, убегающему к воде через зелёный травяной ковёр. Небольшая деревянная калитка, которая вряд ли остановит, если чужому человеку приспичит войти, отделяла территорию от узкой полоски галечного пляжа.
— Добро пожаловать, — расплылась в улыбке какая-то женщина, держа на руках мальчика, пока дочь пряталась за её ногами. — Саяна, — представилась.
— Аня, — осматривала Гранина двор, понимая, что здесь ей придётся провести пять дней.
Звук мотоцикла привлёк внимание, и все обернулись, смотря как мужчина тормозит неподалёку от озера, снимает большие канистры с мотоцикла, начиная набирать в них воду.
— Водовоз, — сразу объяснила Саяна. — Водопровода нет, а к озеру спускаться далеко, не каждый может за день столько ходить, потому он помогает. Люди платят ему за работу.
— И у вас нет? — задала вопрос Аня.
— Есть, — улыбнулась женщина, — но всё, как обычно у многих, упирается в деньги.
Аня переваривала информацию, широко распахнув глаза. У кого-то в мире еще не осталось водопровода?
— Идём, — тронул её за плечо муж, но большего себе не позволил.
Они вошли в маленький домик, где стояла только двуспальная кровать и небольшой столик в углу, в противоположном разместилась печь. Тут же за дверью туалет и душ. На этом экскурсия закончилась.
— Здорово, — попыталась улыбнуться Аня, упершись взглядом в единственную мебель. — Люблю аскетизм.
Стас шумно выдохнул и вышел на улицу.
— Ну что? — задала сама себе вопрос Аня, раскидывая руки в стороны. Чем ей вообще здесь заниматься?
Выбравшись из домика, она подошла к машине.
— А поесть здесь можно?
— Саяна скоро принесёт, — пообещал Стас, копаясь в вещах. — Прогуляемся?
Аня пожала плечами, всё равно делать было нечего. Они шли молча вдоль берега, чувствуя, как мягкий ветер обдувает лица.
— Мне так хочется, чтобы было всё по-другому, — снова начал Стас.
— По-другому? — Аня вскинула брови. — Может, тебе всё же нужна другая женщина?
— Да как ты не можешь понять, что мне нужна только ты! — не выдержал он, снова смотря ей в глаза. Грудь вздымалась, ноздри широко раздуты. Солнечный диск клонился к закату. Романтично, если не считать, что они в который раз ссорились.
— Не могу так больше, всё, — пошёл обратно, пока Аня, застыв истуканом, смотрела ему вслед.
Отвернувшись, пошла в противоположную сторону, ни о чём не думая. Зачем она мучит его? Почему он не в силах отпустить и начать всё с чистого листа? Наверное, она бесцельно бродила около получаса. Надо возвращаться.
Аня развернулась, следуя шаг за шагом обратно. Сумерки мешали ориентироваться на без того неизвестной местности. Разглядев неприметную калитку, она вошла, не понимая, почему здесь совершенно нет настила.