— Ладно. Подождём, пока проснутся Ласка, Легкокрылка и Уткохвост.
Ожидание — почти бесконечная вещь! К тому моменту, как проснулись все, уже давно рассвело где-нибудь за тучами, а лагерь зажужжал, как осиное гнездо. В пещеру зашли несколько; среди них вдруг оказался Крылатый, который тащил пачку листьев. За ним шли Голубика с дочерью, тоже набитые травой. А Медоцветик времени зря не теряет! Мятлолапка выплюнула свою долю, махнула серым хвостом-перышком и уставилась на раненых с неподдельным любопытством.
***
Ой. Морошка заметила! Мятлолапка быстро отвернулась: а ну как на неё разозлятся? Но никто из раненых не отреагировал, а Ласка даже улыбнулась и помахала хвостом. Кошечка глянула на мать. Та вместе с целительницей раскладывала листья. Тьфу, ну и горькие эти ноготки! Всё ещё привкус во рту. Она ещё раз посмотрела на воителей, на маму и все-таки подошла к подстилкам.
— Привет, — мяукнула она. — Как у вас дела?
— У нас всё хорошо, а ты как? — Рассвет тоже выглядел приветливым, и Мятлолапка задрала голову, чтоб поговорить с ним.
— Мы ходили за травами, — зачем-то сказала она и тут же мысленно фыркнула. «Как будто им не видно!» — Ещё я пыталась поймать кролика, но он убежал.
— Смотри, чтобы кролики сами тебя не поймали, — усмехнулся Уткохвост. Кошечка прижала уши к голове.
— Я не мелкая и слабая, если ты это хотел сказать! Просто ещё недостаточно тренировалась!
— Да пошутил я, — тон тут же сменился на более холодный. — Чего дергаешься?
— Прости.
— Милая, пойдём поедим? — мама выросла за спиной незаметно, но её запах, всё ещё отдающий тиной, уже окружил ученицу секундой раньше. Мятлолапка оглянулась. Чего мама опять цепляется? Шерсть сама собой начала приподниматься, но открыто противостоять матери означало только подвергнуться ещё большему воспитанию. Она посмотрела на раненых и сникла. Ну вот. Только выпал шанс поболтать…
— Пусть она останется, — предложил Крылатый, который тоже оказался внутри. — А то мы тут сидим, скучаем.
— Да! — пискнула Мятлолапка. Голубика помялась.
— Ладно. Только ничего не трогай.
— Мам, я не маленькая! — но серая уже нежно лизнула дочь в макушку и вышла. Мятлолапка фыркнула, на этот раз вслух. Может, не получается быстро бегать потому, что мама привязалась к ней невидимыми вьюнками?
— Она просто беспокоится о тебе, — мурлыкнула Ласка. Да, в глазах Мятлолапки эта кошка мгновенно упала на пару уровней вниз. Она это серьёзно? Вон, даже Крылатый понимает, каково это, хотя он её сын. Может, и Ласка такая же, как мама?
— Эй, Мятлолапка, — вдруг сказала Морошка, и ученица крутанулась к ней. Воительница, казалось, не слушала предыдущий разговор, но сосредоточенно думала о чем-то своём. — Можешь выполнить одну просьбу?
— Могу, а какую? — только бы не что-то ученическое!
— Сходи к Солнцелапу, — Морошка оглянулась на остальных, поманила малышку к себе. Та послушно подошла. Поручают что-то важное! Рассвет и Крылатый, как по команде, посмотрели на них. Горячее дыхание прямо в ухо заставило вздрогнуть. — Спроси у него, как он себя чувствует, и ещё — рассказать, как там Одноцвет.
— Где? А они что… — Морошка шикнула. — Ой, прости, — уже шёпотом продолжила Мятлолапка.
— Они были вместе, да. Но это секрет, — последние слова кошка произнесла уже громче. — Сделаешь?
— Я схожу с тобой, — Уткохвост приподнялся на трёх лапах.
— Поручили мне, я сама и пойду! — неужели он не понимает, как редко выпадает шанс сделать что-то действительно полезное? К тому же Крылатый должен увидеть, что она может за себя постоять. Он обещал приглядеться к ней!
— Ты мне зачем? Я хочу навестить Солнцелапа.
— Идите вместе, — кивнул Крылатый и обернулся на Медоцветик. Та пожала плечами. — Так безопасней.
— Я постараюсь! — крикнула на прощание Мятлолапка и выскочила из пещеры прямо под моросящий дождик. Бр, гадость. Чего этот Уткохвост так копается? Но вот и он вылез, кряхтя. Крикливый и то был быстрей. Мятлолапка встряхнулась и зашагала к большому кусту, который в холода, кажется, нужен был для воинской палатки. Солнцелапа держали там с позавчера — она сама видела, как его ведут двое бродяг. У входа сидел Билл, и кошечка даже немного порастеряла свой пыл. Конечно, он папа Лопушка и друг Канарейки, но даже их она плохо знала, а тут… Большой. Полосатый. И очень, очень подозрительно ухмыляется.
— И-извините. Можно нам, пожалуйста, навестить Солнцелапа?
— Зачем? — Билл неторопливо перевёл взгляд на Уткохвоста. — Калека и котёнок. Опасности от вас, конечно, никакой, но я не имею права просто так вас впускать.
Мятлолапка распушилась. Да почему все считают её маленькой?
— А вот я пойду и спрошу тогда у Молнезвезда! Он же может приказать?
— Вообще нет, но это же его сыночек, так что можешь попытаться. Лёд обычно разрешает ему распоряжаться касательно семейных.
— Я и так тут, — кошечка даже подскочила от неожиданности. Молнезвезд! Он встал рядом и мягко улыбнулся. — Пусти нас, Билл. Если что, я сам всё объясню Льду.
Они вошли; первым Молнезвезд, за ним, озираясь, Мятлолапка и замыкающий — Уткохвост. Внутри оказалось удивительно просторно, куда больше места, чем казалось снаружи. А у стены виднелся светлый силуэт Солнцелапа. Кот поднял голову, и в его глазах сверкнули золотые огоньки.
***
— Чего… — он ощетинился, завидев отца, но тут весь настрой сорвался. Молнезвезд не один! Мятлолапка — как выросла, уже не просто серо-белый шарик! — и Уткохвост. — Чего надо? — повторил Солнцелап, стараясь заглушить в своём голосе удивление и радость. Мятлолапка покрутила головой и потихоньку, шаг за шагом, подошла ближе. У входа сел Билл. Конечно, он будет слушать. Но что понадобилось малышке?
— Эм… привет, — она села, и Солнцелап наклонился, чтобы было удобнее говорить. Кажется, её не испортили эти бродяжьи проделки — всё такая же. Вот и здорово. — Я от Морошки.
— О! Как она? — кот передернул ушами пару раз, не в силах скрывать эмоций. Морошка, конечно, пострадала тогда, но она по крайней мере в сознании! Но почему не пришла сама? Наверное, раны слишком опасные. Но все-таки она помнит о своём оруженосце! Мятлолапка улыбнулась.
— Она поправляется. Спрашивала, как ты себя чувствуешь, и ещё кое-что…
— Хорошо-ой, прости, перебил. Что ещё?
— Эм… — она оглянулась. Странно. Что такого могла спросить наставница? После нескольких секунд молчания ученица встрепенулась. — Она спрашивала… как там её любимый цветок? Ты же знаешь, что у неё был любимый цветочек где-то на пустошах? Ты точно его видел.
Цветок? Что она несёт? Солнцелап нахмурился. Мятлолапка смотрит слишком жалобно, чтобы молчать! Но что ещё за любимый цветок? Она вообще не особо замечала природные красоты…
«Думай. Обращала она внимание на что-то на пустошах? Её любимый цветочек где-то на пустошах…»
— Нормально? — по одному взгляду ученицы было понятно, что она имела в виду что-то другое. «Цветок… Так, погодите-ка. Она называла Цветочком Одноцвета. Но откуда она знает о том, что мы были вместе? Может, она тоже с Крылатым и его кружком? Да, — решил кот, — это точно про Одноцвета! Она бы не стала спрашивать что-то глупое».
— А, этот! Цветёт и растёт, стал даже крепче, чем раньше. Пусть не беспокоится.
— Хорошо! Я ей передам, — просияла кошечка.
Даже забавно, с какими мордами это слушают Молнезвезд, Уткохвост и Билл. А мелкая-то хороша! Солнцелап усмехнулся. Хоть какое-то развлечение — смотреть на непонимающих соплеменников и охранника. Какой-то запах от Мятлолапки вдруг защекотал нос. Дичь! Неужели они принесли еды? Желудок скрутило.
— Нет чего-нибудь поесть? Я со вчера голодный.
— Есть! Может быть. Мы приносили мышку, но её наверняка съели.
— Охотники скоро придут. Я постараюсь отхватить тебе кусочек, — добавил Молнезвëзд и посмотрел на Билла. — Разве тебя не кормили? Билл?
— С утра никто не ел, тем более в дождь, — огрызнулся тот. Кажется, ему надоели посетители, потому что он встал и махнул хвостом. — Долго вы что-то болтаете. Прощайтесь и брысь отсюда.
Солнцелап ощетинился, готовясь уже спорить, но Мятлолапка сама побежала на выход, мяукнув «Пока!» на прощание. Уткохвост улыбнулся.