— Так… Что ты хотела? — спросил Пересвет, и она мгновенно встрепенулась.
— Я просто хотела сказать, что… ну… — кошечка резко топнула лапой. Нет, такая мямля ни на что не годится! — Я хотела сказать, что ты мне очень сильно нравишься, вот! Может, я даже влюбилась в тебя!
Время остановилось. Кот напротив был прекрасен. В ожидании ответа смущённая вконец Пшеницелапка смотрела на его кремовую грудку и бурые лапы, не смея посмотреть ему в глаза.
Дзинь — сорвалась с ветки какого-то дерева капля и разбилась о гладь озера.
— Да, я знаю.
— З-знаешь? Откуда? — она наконец посмотрела на него. Он улыбался, непринужденно и весело. Насмешливо.
— Это видно. Что ж, ты ждёшь ответа, не так ли? Прости, мне придётся тебя разочаровать. Я в тебе не заинтересован, — всё ещё спокойно ответил кот. Кажется, только что перестала существовать Вселенная.
— Но как же… — она была сбита с толку. Все должно быть не так, совсем не так! — Но ты ведь со мной так хорошо общаешься, поздравляешь, интересуешься, как у меня дела, ласково говоришь! Зачем тогда всё это? — вопреки всему, её голосок зазвенел от нескрываемой обиды.
— Слушай, Пшеницелапка. Я просто играл с тобой, ясно? — вздохнул то ли раздражённо, то ли виновато Пересвет. — Для начала, ты сама постоянно бегала за мной. Да и ты была очень удобным источником информации. От тебя Грозовое племя узнало некоторые вещи, и мы тебе искренне благодарны, — он усмехнулся.
— Так это правда! Выведал у меня, что мы голодали, и донёс племени! Да ты… Ты… — кошечка задыхалась от обиды, гнева и возмущения. — Ты использовал меня!
— Ну, типа того. Я предан своему племени, а не тебе, — кивнул он и пожал плечами. — Да и в принципе… Ты такая забавная! Я не мог удержаться, чтоб не посмотреть на твою реакцию, когда я назову тебя малышкой, например.
Пшеницелапка взвизгнула и прыгнула к нему, ударяя лапой по его пушистой грудке. Она не могла потерпеть такого унижения! Воитель аккуратно отцепил её лапку и отодвинул, легко, как пушинку.
— Ладно, ладно. Слушай, я признаю, это было слишком. Мне надоело с тобой играть, я устал притворяться. Давай спокойно разойдемся, и всё.
— Ненавижу тебя! Ты гнусный, лживый, ты… уф! — она гневно сверлила его взглядом, пылая уже от ярости. Как же она была глупа и наивна, если полагала, что он и в самом деле проявляет интерес! Он использовал её, как кусочек мха, чтоб потом выкинуть! Теперь она чувствовала ничто иное, как отвращение. А ещё гнев, ярость, обиду и грусть — целый спектр чувств.
— Хей. Успокойся, — кот шагнул к ней. — Прости, ладно? Обещаю, больше тебя не трону, — пытаясь смягчить свои слова, произнёс он, и от этого стало ещё тяжелее. Пересвет лизнул её в макушку — как котёнка! — и отошёл. Пшеницелапка смотрела, как кончик его хвоста исчезает в кустах, а потом забилась под ветки и сжалась в комочек.
Он использовал её! Игрался, а теперь бросил, после двух лун её надежд и привязанностей! Внезапно ей захотелось плакать.
— Пшеницелапка! Пшеницелапка, ты где? — послышалось с поляны, и ученица, недовольная, что её потревожили, все же вышла из-под куста. Крылолап вихрем подбежал к ней.
— Вот ты где! Мы тебя обыскались. Идём домой.
— Угу, — буркнула она в ответ и пошла вслед за племенем. Спокойно пересекла мост. Угрюмо пошла по берегу озера.
— Все в порядке? — озабоченно поинтересовался брат.
— Конечно, нет! — взорвалась кошечка, даже не обращая внимания на пару обернувшихся воителей и их любопытные взгляды. — Ты был прав насчёт Пересвета, — горячо зашептала она, понизив тон. — Он меня предал! Он меня использовал и играл со мной, говорит, было весело смотреть на мою реакцию! — Пшеницелапка всхлипнула, и Крылолап лизнул её в ухо.
— Ну, я предупреждал, — вздохнул котик. — Не расстраивайся. Пересвет всего лишь какой-то кроликоголовый Грозовой выскочка. Подумаешь! Да кому он вообще нужен. Найдешь себе хорошего кота, и пускай завидует!
Кошечка слегка улыбнулась. Кто-кто, а братишка мог её поддержать. И пусть его только что придуманные аргументы почти не убедили её, она ткнулась носом в его плечо.
— Спасибо.
Серебряный Пояс всё ещё сиял сквозь тучи, когда Пшеницелапка на ощупь добралась до подстилки и рухнула на мягкий мох. Крылолап пожелал спокойной ночи, лег рядом и уже через несколько минут засопел. К кошечке же сон не шёл. Она тоскливо пыталась разглядеть в темноте крышу детской и пересчитать сухие веточки. Сердце обливалось кровью при воспоминании о Пересвете. «Я предан своему племени, а не тебе». Она ведь тоже должна думать так, почему же сейчас изнутри неприятно покалывает, а глаза начинает щипать? В горле встал комок. Злость, раздражение, тоска, грусть, боль, жалость к самой себе — все смешалось в голове бедной кошечки. Пересвет! Да что он о себе возомнил?! Глупый, самовлюблённый, высокомерный кретин!
Пшеницелапка посмотрела вниз, на изодранную её когтями часть подстилки и мох, лежащий на полу. Гнев, что она выместила на бедном гнёздышке, аккуратно уступил место печали. Ученица положила голову на лапы. Интересно, долго до утра? Глаза слипались после половины бессонной ночи на Совете, но сон всё равно не желал приходить, позволяя в полной мере прочувствовать сладостное страдание и вдоволь пожалеть себя. Не выдержав, она всхлипнула и разревелась, как маленький котенок, вкладывая все свои эмоции в эти солёные слёзы. Выплакавшись наконец и разодрав вконец подстилку, Пшеницелапка расслабилась и закрыла глаза. Её разум подхватил порыв ветра и унёс в царство снов, освободив от тяжких дум.
***
Едва приоткрыв глаза и завидев живой свет Звёздного племени, кошечка крепко зажмурилась. У неё не было ни малейшего желания сейчас выслушивать очередной урок от предков. Даже несмотря на то, что тепло мягко окутывало её шёрстку, а под лапами оказалась нежная зелёная травка бессмертных холмов.
— Ну, и где же радостные вопли «вы снова у меня во сне»? — раздался ворчливый голос. Пшеница сразу узнала Зубоскала, этого раздражительного звёздного кота, который после смерти явно мудрее не стал, и нехотя приоткрыла один глаз, недовольно насупившись.
— Уйди-и, — пробурчала она. — Не видишь, я грущу.
— Что грустить, радоваться надо, что это дерьмо наконец от тебя отстало! — судя по голосу, Зубоскал был доволен, что было для него удивительно. — А я говорил, что это быстро пройдет.
— Все равно я не хочу сегодня выслушивать, как ты критикуешь каждое мое словечко! — она вскочила, гневно размахивая хвостом. Да как он вообще смеет оспаривать её решения и указывать, что делать, пусть он и мёртв давно! Зубоскал, под стать имени, обнажил клыки.
— Ну и пожалуйста! Очень надо мне учить такую непутевую малявку! — прошипел кот. Пару секунд звёздный предок и ученица сверлили друг друга взглядами, застыв в одинаковых разъярённых позах, после черно-рыжий кот пригладил шерсть и сел.
— Думаю, в этом и есть твоя главная ошибка — ты слишком легко поддаёшься эмоциям, — самодовольно произнес он. «Как будто сам не такой» — всё ещё злясь, подумала кошечка.
— И что же в этом такого ужасного? — фыркнула она.
— А то, что тогда тебе труднее сосредоточиться и применять дар. Советую научиться сдерживать себя, в будущем пригодится.
— Вы мне все равно не разрешаете тренировать силу, толку тут учиться!
Золотистая села и в упор посмотрела на одного из своих наставников. Он усмехнулся ей в ответ. Вся злоба, направленная на Зубоскала, предназначалась не ему, и Пшеницелапка запоздало пожалела о своей нападке. Ну и ладно, пускай не зазнается.
— Поверь, толк будет. А теперь давай продолжим наш урок, иначе Падающая Звезда меня потом прибьёт.
Комментарий к Глава 16.
Буп. Мне довольно сложно далась эта глава, но, надеюсь, вышло нормально.
========== Глава 17. ==========
— Вот так правильно? — спросил Крылолап, в очередной раз выполнив прыжок с переворотом в воздухе. Упражнение не было особо сложным, тем более для юрких Ветряных, но Серогрив был строг. Каждый новый приём Крылолап сначала отрабатывал просто в воздухе, несколько раз, доходя до идеала, а затем уже на наставнике. Но, тем не менее, в будущем эти приёмы получались у ученика безукоризненно, а по ходу занятия они вместе могли подстроить движения под него.