«Я — охотник. А это — ястреб на пустоши!» — подумал он, и воображение мгновенно нарисовало грозную птицу. Ястреб парит над пустошью, раскинув огромные крылья, а бравый воитель бежит за ним! «Ястреб» полетел через лагерь, а юный охотник понёсся следом, подскакивая на ходу и пытаясь поймать свою добычу коготками. Наконец пёрышко стало медленно порхать к земле, и Крылатик с торжествующим видом прыгнул на воображаемую птицу, вонзая когти в почти невесомое перо и чувствуя подушечками лапок его мягкость. Подняв зубами добычу, Крылатик огляделся. Ему очень хотелось бы показать кому-то, какой он хороший охотник. На глаза попался Рассвет, и котенок посеменил к знакомому воителю.
— Рассвет! Посмотри, я поймал ястреба! — гордо мяукнул он, положив перо и придерживая его лапкой для надёжности.
— Да ты настоящий охотник! — промурлыкал Рассвет, отвлекаясь от полусъеденного крольчонка ради такого дела, — молодец! А где твоя сестрёнка? Редко увидишь вас порознь!
— Она в детской, — котик присел рядом с воином и сразу почувствовал себя более важным. Его похвалил воитель! Рассвет глянул в сторону куста утёсника, после перевел взгляд обратно на маленького товарища. Крылатик возился с перышком, разглаживая лапкой нежный пух. Ему нравилась эта вещица.
«Пожалуй, подарю Пшеничке. Она любит такие штучки», — подумал он и сразу же поделился мыслью с Рассветом.
— Конечно, дари, если не жалко, — кивнул рыжий кот, — кошки вообще любят все красивое. Перья, цветы, листья, всякие безделушки.
— Пшеничка постоянно приносит какие-нибудь цветочки и украшает подстилку, — согласился Крылатик, — и палатку украшает, и вообще все украшает! И ещё часто просит Ночницу принести ей чего-нибудь с пустоши. Или Тёплого, но он травы не даёт, они же нужны для лечения!
— Кстати, по секрету скажу: у вас в детской сегодня появится новая соседка! — вдруг вспомнил воин, дёрнув усами, и заговорщически наклонился к малышу. — Сизокрылая ждёт котят Молнезвёзда, и утром говорила, что собирается переселяться к вам.
— Ух ты! — искренне обрадовался Крылатик. Новая королева — новые котята, а в будущем и новые воители! Интересно, а они с Пшеничкой успеют вырасти настолько, чтобы потом взять в ученики малышей? — Надо рассказать Пшеничке, — деловито начал котик, но внезапно услышал позади себя какую-то возню и шорох. Он насторожил ушки, пытаясь определить источник звука, как вдруг на него обрушилось нечто маленькое и золотистое, накрыв мягкой шерстью.
— Пшеничка…хватит так делать! — пробурчал котёнок, пытаясь выбраться из-под сестры, хохочущей от своей затеи.
— Я лучше всех устраиваю засады! — котик спихнул ее, и малышка с недовольным писком села на землю, — так о чем ты хотел рассказать?
— К нам подселится Сизокрылая, — начал он, и сестрёнка закивала, ничуть не удивившись.
— А, это я знаю, мне мама сказала! А чья она подруга?
— Молнезвёзда, — раздался сверху голос Рассвета, которому явно не нравилось, что его игнорируют — и не в первый раз!
— Молнезвёзда?! — Пшеничка вытаращила глазки, — он же предводитель! Разве у предводителей бывают котята?
— Конечно, бывают! Он же тоже кот, — важно пояснил Крылатик, после вспомнил о своем «ястребе» и положил пёрышко перед кошечкой. — Кстати, я тебе вот что поймал!
Пшеничка радостно взвизгнула, лизнула брата в щёку и занялась исследованием пера, моментально позабыв о Сизокрылой.
— Это ястреб! — Крылатик запнулся. Он не был уверен, что это перо принадлежит ястребу. А если он нечаянно соврал сестре? Но та, по-видимому, не задавалась этим вопросом; кошечку больше интересовал узор и цвет новой вещицы, которую она после взяла в зубы и побежала куда-то.
— Ты идёшь? — она обернулась на брата, и тот непонимающе моргнул.
— Куда?
— Делать подстилку Сизокрылой, куда ж ещё! — кошечка побежала дальше.
— А, точно… Пока, Рассвет! — котик кивнул большому другу и потрусил за Пшеничкой к палатке целителя — там в отдельном уголке хранился свежий вереск, веточки, листья, мох и вообще все, что могло понадобиться для подстилок. Крылатик предупредительно мяукнул, обгоняя Пшеничку, пока она не напугала Тёплого.
— Тёплый! Это мы, за подстилкой! — уведомил он, краем глаза проследив, как золотистая шерстка мелькнула справа. Незамедлительно котик подошёл туда же, лапками разгребая свежие материалы и с удовольствием вдохнул запах вереска. После взял веточки, несколько гибких и упругих веточек, которые воители часто брали на границе или находили на территории. Пшеничка взялась с другой стороны; вместе они сплели их вместе, после вплели побольше стебельков душистого вереска, чтобы сделать подстилку упругой и крепкой. За эту луну Крылатик многое узнал о подстилках и о том, как их делать. Теперь можно было положить несколько листьев лопуха и сверху — мягкий мох, взбитый ловкими лапками Пшенички. Кошечка, придирчиво осмотрев подстилку, воткнула в нее пёрышко.
— Вот так! Пусть это будет подарочек Сизокрылой! Я с ней мало общалась, но она, наверное, хорошая? — малышка взялась за подстилку и потащила ее наружу, Крылатик подхватил ветки, и они быстренько перенесли гнёздышко для королевы и будущих котят в детскую. Он тоже мало знал Сизокрылую и был не уверен в том, что подруга великого Молнезвёзда вообще будет с ними общаться. Что, если она посчитает их просто надоедливой малышнёй, как Завитушек или некоторые воители?
— Мама разрешила спать снаружи? — поинтересовался он и оглянулся на свое гнёздышко, которое делил с Лаской и Пшеничкой уже пять лун. С одной стороны в вереске и траве торчали какие-то голубоватые и белые цветочки, которые сестрёнка постоянно выпрашивала у Ночницы, Канарейки, Ягоднолапы и других воителей.
— Ага! Только подумай, мы младше Лазолапки, но зато будет спать под небом, как большие, хотя нам только пять лун, а ей уже шесть! Поскорее бы! — восторженно пискнула малышка, переводя взгляд янтарно-желтых глаз на выход. Крылатик понимал её стремление — частенько уже в котячестве коты Ветра привыкали спать на улице, а уж в такие жаркие дни и подавно. Рассыпчатая никогда не позволяла Лазолапке такого, ну, а Ласку всегда легко было уговорить. По правде говоря, котёнок и сам давно мечтал увидеть над головой сияющие звёзды перед сном, почувствовать взгляды предков и задремать под шелест ветра, так что не мог осуждать Пшеничку.
Котик выбрался из душной палатки в чуть менее душный лагерь. Ему хотелось пить. Сейчас бы попросить у кого-нибудь принести водички! Крылатик заметил маму у кучи с дичью.
— Мама, привет, — он подошёл ближе и сел рядышком, прижавшись к кремовому мягкому бочку Ласки.
— Привет, Крылатик, — кошка приветственно лизнула его в лоб, после указала на кролика в куче, — хочешь кушать?
— Нет, мам, я, если что, сам возьму, — пятнистый малыш слегка прижал уши, после наконец попросил. — Можешь принести водички, пожалуйста? Очень пить хочется…
— Конечно-конечно, милый, сейчас принесу, — Ласка огляделась, после подошла к сидящей неподалеку Сизокрылой. Серо-палевая кошка повернулась к королеве, и та замялась, подбирая слова.
— Мм… Сизокрылая, тебе все равно сегодня перебираться в детскую… Не могла бы ты чуть-чуть последить за моими котятами, пожалуйста? Я только до ручья и назад, — попросила Ласка, и чем больше она говорила, тем тише становился ее нежный голосок. Крылатик сощурился. И чего мама всегда так волнуется, когда говорит с кем-то? Странная она всё-таки.
— Конечно, дорогуша, заодно посмотрю мое новое гнёздышко, — проворковала Сизокрылая в ответ. У неё был сладкий, как мед, голос, ласковый настолько, что даже слишком. Хотя, она всегда так разговаривала, когда бы не слышал её Крылатик. Может, просто голос такой?