Все это было странно, но, черт возьми.
Черт!
Он подошел и назвал меня «детка», и обычно это заставляет чувствовать себя некомфортно, но с ним была противоположная реакция. И он спросил, не хочу ли я уйти, и теперь он держал меня за руку, и мы уходили… я серьезно пыталась на задыхаться, пытаясь осознать все, что обрушилось на меня одновременно.
Для игроков были услуги водителей, так что мы взяли одного из них, и всю дорогу до его дома — целых тридцать минут (и это из-за пробок — мы не сводили друг с друга глаз). Я даже не знала, куда мы направляемся, насколько это смешно? Он думал, я понятия не имею. Он думал, что везет меня неизвестно куда?
Я могла бы указать водителю дорогу.
Я должна была сказать ему.
Нет.
О чем я только думала?
Одна ночь.
Вот и все.
Одна ночь.
После того как он узнает, а я знала, что он узнает. Он наверняка узнает утром, и в этом случае, если все произойдет так, как я предполагала, но одна ночь. Одна гребаная ночь. После этого он не захотел бы иметь со мной ничего общего из-за того, кем я была.
Но сейчас я не смогла бы уйти, даже если бы кто-то приставил пистолет к моей голове.
Я не могла сказать ему. Это было бы то же самое, что уйти.
Так что. Да. Одна ночь. Я могла справиться с этим в течение одной ночи.
Во время поездки не было произнесено ни слова. Я имею в виду, что мы могли сказать такого, чего уже не было сказано нашими глазами и нашими намерениями еще на вечеринке? Мы сидели сзади, порознь. Он был на одной стороне. Я — на другой. Водитель вел машину, а потом мы оказались у него дома. Ну, и у Чеда тоже. Я знала, что они были соседями.
Не жутко, правда?
Теперь мы выходили из машины.
Просто дыши, Шайенн.
Он вел меня вверх по дорожке.
Даже в темноте я могла видеть кирпичное строение, но потом мы оказались внутри.
И… опа!
Он прижал меня к двери, наклонился и запер ее.
Он придвинулся ближе, почти касаясь меня.
Нет. Он касался меня.
Его рука была на моем бедре и скользнула вверх, к животу, забираясь под рубашку. Он наклонился, касаясь губами моего плеча, и я уже начала таять. Я протянула обе руки к его талии, просто удерживая его. Мне нужно было каким-то образом сцепиться с ним.
— Ты уверена, что хочешь сделать это?
Даже этот вопрос, сказанный мне в шею, вызывал у меня желание наброситься на него. Мне не нужны были другие аргументы.
— Что? — У меня слегка перехватило горло. Мой пульс тоже участился.
Он провел носом по линии моего подбородка, двигаясь все выше, пока его губы не оказались прямо около моих. Не прикасаясь. Но рядом.
— Ты не сказала в машине ни слова. Ты передумала?
Мне пришлось прикусить губу, чтобы сдержать полуистерический смех. Если бы он только знал. Но я покачала головой, все еще кусая губу, не доверяя себе, чтобы сказать что-то еще, все, что я могла выдавить было:
— Нет. Я в порядке.
Его рука переместилась на мою шею, обхватывая ладонью мою голову и наклоняя меня, чтобы я посмотрела не него снизу вверх. Он откинул голову назад, его глаза смотрели на меня при свете полной луны, светившей в окно.
— Ты уверена?
Я кивнула, скользнув взглядом по его лицу к губам. Я просто хотела, чтобы они были на мне, где угодно, везде. Я хотела этого десять лет.
— Хорошо.
Его рука переместилась.
Я думала он поцелует меня.
Но нет. Он этого не сделал.
Его другая рука двинулась на юг, минуя мою юбку, отодвигая стринги в сторону, и он нашел мой вход за две секунды. И о-о-о-ох!
Я ахнула, когда он сразу же скользнул в меня двумя пальцами, входя до упора, и вверх, и вверх, и вверх. Он почти отрывал меня от пола из-за того, насколько глубоко он был погружен, и я совсем не возражала. Его рот опустился к моему горлу, он уже тяжело дышал, и секунду спустя, когда я громко дышала, он добавил третий палец, но не поцеловал меня. Только не в губы.
Он обрабатывал меня пальцами.
Внутрь. Наружу.
Скользя. Толкаясь.
Надавливая.
Наполняя меня.
Поглаживая меня.
Я была ошеломлена.
Я сходила с ума.
Я собиралась закричать, когда он проскрежетал:
— Вверх.
Я подпрыгнула, и он поймал меня так легко, будто я ничего не весила. Я обвила ноги вокруг его талии, и он прижал меня к двери, продолжая входить в меня.
Я ударилась головой о дверь, но не почувствовала этого. Я не чувствовала ничего, кроме него, кроме этих пальцев внутри меня, которые продолжали входить и выходить. Сначала доставляя мне удовольствие.
Он работал со мной как профессионал.
Боже милостивый.
Я собиралась воспламениться.