— Дик сказал что? Ее отец сказал что?
— Ну вроде так сказал, я не знаю. Я никогда ему не верил.
В чем, черт возьми, проблема Дика?
— Предполагается, что он и ее отец тоже.
— Если она не хочет, чтобы он был рядом, он не сможет проложить себе путь силой. Знаешь?
— Какого черта, Чед? Что за хрень?
Он снова замолчал, нахмурившись. Он смотрел вправо, влево, вверх, вниз. Он схватил свой напиток, выпил его залпом и поднял стакан, жестом требуя еще.
Он тянул время.
Отлично. Я позволю ему.
Пока.
Но все же, какого хрена?
Когда официантка принесла еще один, она с улыбкой протянула его и переключилась на меня.
— Ты тоже хочешь еще?
Я покачал головой. Я едва притронулся к своему напитку.
Как только она ушла, настала моя очередь.
— Ладно. Давай пройдемся по временной шкале. Мама Шайенн отправлялась на реабилитацию.
Чед кивнул.
— Верно.
— Ты с ней как-нибудь общался до этого?
— Ни разу.
— Шайенн приезжает домой, тебя выпроваживают.
— Хантера тоже. Мама беспокоилась о… — Он замолчал, потом добавил, опустив взгляд вниз: — У Шайенн была история краж.
— Воровство в магазинах?
Он нахмурился, подумал, а потом покачал головой.
— Нет. У соседей, я думаю.
— Значит, еда и вода, которую соседи оставляли для Шайенн, но она думала, что ворует?
Он открыл рот, но ему нечего было сказать, поэтому закрыл его.
Как я и думал.
Я продолжил:
— По словам Шайенн, ей никогда не рассказывали о Хантере. Она узнала его имя на встрече со своим социальным работником.
— Серьезно?
Все во мне оборвалось. Как он мог не знать ничего из этого дерьма?
— Думая о моих собственных братьях, если бы они существовали, а мне ничего не сказали, я бы набросился на кого-нибудь. Со мной это не прокатило бы.
Он сглотнул и потянулся за вторым стаканом.
— Да. Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Двигаемся дальше.
— Ее мама умерла, и она осталась со своим дядей. И тебе никогда не казалось это странным?
Его рот открылся, снова.
Его рот закрылся, снова.
Он ничего не сказал, снова.
За исключением:
— К чему ты клонишь, Кат? Хочешь, чтобы я поджег факелы или что-то в этом роде? Я не собираюсь этого делать. Дик не мой биологический отец, но я должен сказать, что он намного лучше, чем тот отец, который у меня был. Парень был засранцем, а я люблю свою маму. Она сделала для нас все, что могла. Если ты пытаешься намекнуть на что-то определенным образом, тогда отступи, потому что ты неправ.
У меня лопнуло терпение.
— Шайенн не пристает. Никогда. Она убегает. Она прячется. Она не доставляет хлопот. Проведешь с ней рядом больше двух минут и, не глядя на нее чертовски свирепо, ты, мать твою, проснешься. Ты в корне неправ на ее счет, и я не знаю, что Дик и Натали думали, когда…
Он подскочил на своем месте.
— Они боялись ее, ясно?! Боялись. Я бы тоже. Я слышал, как они разговаривали с ее социальным работником. Они не знали, что я это сделал, но я все слышал. Согласно ее досье, она была сумасшедшей и проводила больше времени на улицах, чем в настоящем любящем доме. Подумай об этом. Подумай о том, к чему приведет такая обстановка. Ты хочешь, чтобы это вошло в твой дом? Нет, спасибо. Я понимаю Дика и мою маму. Они беспокоились за свою семью. Они просто хотели защитить нас. В этом нет ничего плохого.
Мне пришлось сделать паузу, потому что я не мог поверить в то, что слышал.
Их семью.
Защитить «нас».
Сумасшедшая.
Улицы.
«Ты хочешь, чтобы это вошло в твой дом?»
Это. Не «она».
Он был высечен в камне.
У него никогда не получится все правильно.
Дик и Натали так глубоко укоренились в нем.
Это был тот самый парень, который помогал мне проверять придурков на льду. Он ночевал у меня дома. Ел за столом моих родителей. Он боролся с моими братьями. Играл с нами в видеоигры. Я напивался с этим парнем. Знал все о девушках, которые ему нравились, и о девушках, которым нравился он, и теперь я смотрел на него и задавался вопросом, куда делся этот парень?
Но он был таким же. Просто в нем была какая-то другая сторона, которая не взаимодействовала со мной.
— Ты молчишь. — Это был Чед, означающий «о чем ты думаешь?».
— Да. Молчу. — Это был мой код «Мне не нравится то, что я слышу».
Его лицо исказилось от гнева, и он дернулся вперед, ударившись о стол. Он не заметил. И его, и мой напиток пролились. Он и этого не заметил.
— Я не понимаю нашей проблемы. В чем твоя проблема? Ты хочешь, чтобы я был добр к Шайенн? Отлично. Я буду чертовски идеален с ней. Вежливым. Я открою ей дверь. Хочешь, чтобы я поклонился ей?
Я покачал головой, потому что слова Шайенн вернулись ко мне, и она была права.