Я немного подождала.
Она подняла на меня взгляд.
— Ты можешь говорить все, что хочешь. Если вы двое помирились, и он понял, что он самый большой придурок в мире, и теперь хочет быть твоим братом, то я тебя благословлю. Но он и я, мы похоронены глубоко под землей, детка. Мне жаль. Пути назад нет ни для кого из нас.
Напряжение, которое я сдерживала, немного спало.
Это должно было немного облегчить задачу. И простого способа сгладить не было, поэтому я просто оторвала пластырь.
— Я узнала, что он переспал с моей матерью много лет назад, и я напала на него, но теперь думаю об этом, и это сделало мою маму сексуальной преступницей.
О. Дерьмо.
Там было так много причин для гримасы.
Брови Саши сошлись на переносице.
— Что?
— Да. — Я опустила взгляд на стол. От этого мой желудок действительно начало скручивать, и не в радостном смысле.
— Чед и твоя мама?
— Чед.
Она хмыкнула.
— Гребаный Чед.
Я усмехнулась, потому что ничего не могла с собой поделать.
— Это только что приобрело совершенно другой смысл. (примеч. В оригинале «Fucking Chad» — «Fuck» — трахаться, переспать)
Третье ворчание от нее.
— Предполагается, что я должна сочувствовать ему?
— Я так не думаю? Я имею в виду, что потом он дал ей денег, чтобы она могла купить дозу.
— Отвратительно. Гребаный Чед.
Ага.
— Гребаный Чед.
— Сейчас мне жаль всех остальных Чедов в мире.
— Мне тоже.
Ей принесли новый бренди, и она потянулась за ним. Устраиваясь поудобнее, она склонила голову набок.
— Подожди. Когда это случилось?
— Прошлой ночью.
— Дома у твоего парня?
— Я встала перекусить. Чед пришел пьяный. Знаешь, иногда люди ведут себя мило, когда они пьяны, и просто придурки, когда трезвы?
Она приподняла бровь, ее рука покоилась на спинке кабинки, и она повернулась ко мне.
— Не Чед. Оказывается, он приятнее, когда трезвый.
— Проклятье.
— Ага.
— Кат слышал что-нибудь из этого?
— Ну… — Это была та часть, где я рассказала ей, что на самом деле произошло, как я вцепилась в его горло. А потом я подождала, потому что после этого за столом воцарилась полная тишина.
Она перевела дыхание, несколько раз моргнула, а затем допила свой второй бокал бренди.
— Проклятье. Снова.
— Ага. Снова.
— Он уехал?
Я кивнула.
Она скользнула взглядом в мою сторону.
— И у тебя его телефон?
Я встретилась с ней взглядом, тоже искоса.
— Я имею в виду, он в доме Ката.
— Ты хочешь сказать, что мы можем добраться до него?
— А что?
— Потому что я знаю его пароль.
У меня отвисла челюсть.
У меня не было слов. Я не знала, радоваться или опасаться.
Забудьте.
Радоваться. Весь день каждый день.
— Что ты хочешь сделать?
— А ты как думаешь? — Саша просто понимающе улыбнулась мне.
О да. Мы были на гране неприятностей.
— Разве мы не слишком взрослые, чтобы заниматься подобными вещами? — Я сказала это, выходя из кабинки.
Саша была прямо за мной. Она фыркнула.
— Два слова: туалетная бумага. Давай немного подпортим жизнь этому парню.
***
Я: Ты дома?
Кат: Я направился к Хендриксу. Ты уже закончила?
Я: Нет. Думаю, возможно, поздно ночью.
Кат: Хорошо. Повеселись.
***
Мы были в Матильде, и я убрала телефон обратно в сумочку как раз в тот момент, когда загорелся зеленый свет.
На этот раз я была за рулем и взглянула на Сашу.
— Я чувствую, что должна рассказать Кату, что мы собираемся сделать.
— Правдоподобное отрицание.
Верно. Это был хороший способ подумать об этом.
Я добавила:
— Я расскажу ему позже.
Саша кивнула.
— Позже.
Может быть, в следующем году позже.
— Ты знаешь код сигнализации?
Мой желудок сжался.
— Да. И я знаю, где они хранят запасной ключ.
Она улыбнулась.
— Отлично. — Мгновение спустя: — Правдоподобное отрицание.
— Правдоподобное отрицание.
***
Коала-сестра: Эм.
Коала-брат: Эм что?
Коала-сестра: Эм эм.
Коала-брат: ОМГ, Шайенн. Просто скажи это.
Коала-сестра: Ничего. Люблю тебя. Скучаю по тебе. Как ты?
Коала-брат: Чувак.
Коала-сестра: ЧУВАК!
Коала-брат: Кстати, аналогично.