КАЛИННИКОВ
Итак, я решил ударить по Зайцеву и его компании. Но действовать предстояло хладнокровно и расчетливо.
В ответ на мое письмо по поводу изобретения Зайцева двое его сторонников тотчас поместили опровержение, в котором обвиняли меня в безнравственности.
Я не отступил и попросил специалистов разобраться в тождественности аппаратов - моего и Зайцева. Они произвели тщательные сопоставления и написали заключение. Вот оно.
"Ознакомившись с чертежами, приведенными в описании к авторскому свидетельству, стало совершенно ясно, что оба аппарата практически тождественны. Нельзя считать различиями то, что раздвижные винты у Калинникова названы Зайцевым и Семеновым дистрактными. Очевидно, Зайцев и Семенов не будут утверждать, что материалы республиканского сборника, в котором было опубликовано выступление Калинникова, были для них грамотой за семью печатями. Тем более что сотрудники этого института наверняка присутствовали на самой конференции. Считаем, что авторское свидетельство Зайцева и Семенова не может служить тем целям, для которых оно выдано. Оно не охраняет прав авторов, указанных в нем, ибо Зайцев и Семенов такими авторами не являются.
Признание новым предложения, направленного на рассмотрение через пять лет после того, как подобное же было опубликовано в печати, приносит государству не только моральный, но и материальный ущерб. Тем более что в вышеизложенном случае идет речь о том, что принято называть стопроцентной ссылкой на источник...".
Оригинал заключения я отправил в Минздрав СССР, копию оставил у себя. В ответ Зайцев нанес мне удар по-своему.
На материале нашего филиала и частично моей биографии одна из киностудий страны задумала поставить художественный фильм. Об этом узнал Зайцев. На бланке министерства он тотчас отправил на студию предостережение:
"...в связи с подготовкой вами фильма о докторе Калинникове просил бы вас ознакомить Минздрав СССР со сценарием, так как деятельность этого врача неправильно освещается в периодической печати и значительно переоценивается.
Неблаговидное поведение этого врача в обществе требует очень объективного освещения в фильме работы Калинникова. Во всяком случае, фамилии действующих лиц не должны быть натуральными.
С уважением к вам..."
И подписался всеми своими титулами.
Зайцев не мог позволить, чтобы о моем методе узнали миллионы зрителей.
Благодаря принципиальности директора студии, настойчивости авторов, объединения и киносъемочной группы картина все-таки была создана. Но, увы, главного героя - хирурга-травматолога - играл уже не мужчина, а женщина. Зайцев буквально вырвал эту уступку от киностудии.
Обо всех своих мытарствах я рассказал в Центральном Комитете КПСС. Меня принял и внимательно выслушал один из секретарей.
- Езжайте домой, спокойно работайте. Разберемся. - И прибавил: Безнаказанным мы это дело не оставим.
Ко мне прислали журналиста из центральной газеты, в начале ноября появилась огромная, на целую полосу, статья. В ней было все: что я претерпел, через что прошел, с чем и с кем столкнулся.
Зайцев срочно лег в больницу, чтобы дать повод "пожалеть" его своим сторонникам. Неделю Зайцева приводили в чувство, два месяца он болел. За это время (на что он и рассчитывал) страсти улеглись, его оставили в покое. Его вывели только из Ученого совета, да и то под предлогом состояния здоровья. Все остальные звания за ним остались.
Однако его "болезнь" не явилась уж и такой имитацией. Стало ясно: ничего существенного в моей судьбе он уже не изменит.
Спустя полгода нашему филиалу наконец присвоили звание института. Стройка набирала темпы: в эксплуатацию уже сдали первую очередь большого лечебного комплекса, приступили к строительству второй очереди, на которую правительство отпустило десять миллионов рублей...
Меня избрали депутатом Верховного Совета республики. Я поблагодарил избирателей и сказал:
- Ленин подчеркивал, что здоровье человека - это не только личное богатство, но и "казенное имущество" нашего государства, которое надо беречь. Получается, что мы, медицинские работники, его непосредственные стражи... На сегодняшний день в нашем институте вылечено около шести тысяч больных. По выводам экономистов, только за счет сокращения сроков лечения экономический эффект составляет более двадцати двух миллионов рублей. И дело не только в этом, товарищи! Можно ли измерить рублями состояние человека, которому восстановили форму и функцию руки или ноги? Можно ли измерить деньгами чувства больного, когда он отбрасывает костыли и протезы? Когда впервые в жизни надевает нормальную обувь, костюм и, как все люди, идет на работу? А чем можно измерить радость его родных и близких, которые освобождаются от страданий? Врачи создают не только материальное, но и огромное духовное богатство нашей Родины. Ради этого не жалко никаких сил!