Обычные женщины
Афоризмы
Передать ощущение свежести и яркости жизни — достойная задача для поэта. Дидактическая цель оправдывает себя в уме учителя, философская цель — в уме философа. Дело не в том, что одна цель оправдана так же, как другая, а в том, что цель бывает чистой или нечистой. Ставить перед собой чистую цель — задача чистой поэзии.
Шелковые одеяния поэзии извлечены из червей.
Когда теряется вера в Бога, поэзия занимает ее место — искупительницы жизни.
Поэзия — форма меланхолии. Или скорее меланхолия — одна из «autres choses solatieuses»[3].
Жизнь не может быть основана на принципе, потому что она по своей природе основана на инстинкте. Но и принцип всегда в наличии; жизнь — это непрестанная борьба между принципом и инстинктом.
Важна вера, а не Бог.
В жизни нет ничего, кроме того, что вы думаете о ней.
В жизни нет ничего прекрасного, кроме самой жизни.
Сентиментальность — это промашка чувства.
Окончательная вера — это вера в выдумку, про которую ты знаешь, что она выдумка, потому что ничего иного в мире нет. Самая великолепная истина та, про которую знаешь, что она выдумана, и сознательно в нее веришь.
Разум разрушает, поэт должен строить.
Жить в мире, но вне обыкновенных представлений о мире.
То, что описывает поэт, суть символы его самого или его разных «я».
Стихотворение должно быть чем-то большим, чем умственная концепция. Оно должно быть откровением природы. Концепции искусственны, ощущения сущностны. (У меня нет убеждений, у меня есть только нервы.)
Не каждый день мир выстраивается в стихотворение.
Поэт глядит на мир почти так же, как он глядит на женщину.
Может быть, более ценно приводить в ярость философов, чем шагать с ними в ногу.
Я не думаю, что нужно настаивать на нормальности поэта, да, к слову сказать, кого-либо иного.
Поэзия — это преодоление бедности и изменчивости мира, зла и смерти. Это усовершенствование мира, удовлетворение, обретенное в непоправимой убогости жизни.