Выбрать главу

Подумав, Сергей не стал делиться с комвзвода своим мнением, что немцы, судя по наличию танков близко к передовым позициям, готовятся к наступлению. Во-первых, это было всем очевидно и без рассматривания немецких позиций: немцы с начала войны либо готовились к наступлению, либо наступали, обороняться им приходилось очень мало. Хотя как раз на этом участке фронта, южнее Смоленска, они до сих пор именно оборонялись. Во-вторых, показать Богданову замеченные им признаки он не сможет, и будет принят за фантазёра и враля. В-третьих, если он постарается, наступление может отодвинуться, тогда и ход последующих событий не докажет его правоту. Лучше завоёвывать репутацию постепенно.

– Товарищ комвзвода, – сказал он. – Разрешите попытаться устроить немцам маленький сюрприз?

– Какой? – подозрительно спросил Богданов.

– Вижу там не очень хорошо замаскированный боеприпас, скорее всего, артиллерийский. Может, удастся взорвать.

– Что-то я ничего такого не вижу, – засомневался младший лейтенант, который только половину времени наблюдал за Сергеем, а другую половину – старался в свой бинокль увидеть, куда именно Сергей смотрит в стереотрубу. Дохлый номер, между прочим. Куда биноклю до стереотрубы. – Покажите мне!

Сергей повернул стереотрубу так, чтобы снарядные ящики были в центре её поля зрения, и уступил место Богданову. Но тот, даже после подробного описания («между верхом чёрной печной трубы, что на месте сгоревшей избы, она чуть левее и ниже цели, а на самом деле ближе к нам, и границей межу стволом и кроной дуба, что чуть правее и выше цели, он дальше от нас, и труба, и дуб близко к перекрестью, а цель вплотную к нему, но на волос вправо и вверх, а то бы перекрестье её полностью закрыло») увидеть цель не смог.

– Брешешь ты, товарищ Стрелков, – сказал он наконец. – Или фантазируешь. Допустим, ты снайпер, а я нет. Но чтоб ты попал в цель, которую я и увидеть не могу… Притом ты будешь в прицел её выцеливать, а не как сейчас, в стереотрубу…

– Ну, не попаду – значит не попаду, – сказал Сергей. – Потрачу зря один патрон. Жалко, но не смертельно. Зато, если попаду, немцы потратят не один снаряд. И вы, товарищ комвзвода, сразу увидите, что это вполне возможно. Ведь так?

– Так-то оно так, но может влететь от майора, – засомневался Богданов. – Обстрел позиций противника без приказа начать активные боевые действия, при неготовности к ним состава подразделения…

Как бы опровергая свои слова о неготовности, он почти кричал: как раз в это время постоянная фоновая перестрелка слегка усилилась. Или приблизилась.

– А эти как же? – удивился Сергей, кивая на позиции полка, от которых доносились не только отдельные выстрелы, но и очереди – похоже, в перестрелку включился и пулемёт. Артиллерия, правда, громыхала подальше, возможно, не их полка.

– Какие ещё «эти»? – не понял Богданов. Голос он повышал машинально, а стрельбу не замечал. – Ах, эти! Ну, они просто отвечают на беспокоящий огонь противника в штатном режиме. Это не требует доведения до внимания комполка. А вы хотите большего.

– Так ведь и в штатном режиме любой может случайно попасть в снарядный ящик, – возразил Сергей. – Да немцы вообще могут сами нечаянно подорваться на своих снарядах.

– То есть вы предлагаете мне, в случае вашего успеха, о нём умолчать?!

– На ваше усмотрение, – сказал Сергей. – Зачем хвастать, если за это влетит?

– То есть вы меня подбиваете на обман командования?..

* * * * * * * *

От капитана Владимирова и майора Глебова влетело обоим. От проснувшегося, но не выспавшегося майора комвзвода Богданов получил приказ проявлять больше инициативы и не беспокоить начальство по пустякам, то есть, видимо, ему следовало разрешить Сергею стрельнуть. Но капитан приказал ставить начальство в известность обо всяких экспериментах и не производить их без разрешения. То есть и на позиции не надо было Сергея водить. При том что сам же он разрешил это сделать. Сергею было приказано проявлять инициативу – давно бы стрельнул, что тут вообще спрашивать. Немцев, что ли, пожалел? Это, как ни странно, не от майора, а от капитана. Майор велел держаться скромнее и не хвастаться заведомо невозможными умениями.