Первый всадник был уже совсем близко и занес для удара какую-то дубину с набалдашником на конце. Тело вновь стало действовать самостоятельно, на автомате, как в случае с волками. Правая рука, сжимающая копье, устремилась вперед. Кисть на мгновенье расслабилась, давая возможность древку скользнуть вперед, и снова сжалась почти у самого основания копья. Это было как бросок змеи. Если бы я заранее взялся за конец копья, то не смог бы его удержать, а если бы опоздал, то не случилось бы того, что случилось. Мгновенье и копье летит вперед, навстречу всаднику. Как только рука зажимает его конец всадник напарывается на него грудью. Руку отбрасывает в сторону, она отзывается острой болью в плече. Всадника сносит с лошади вместе с копьем, засевшим в нем, по-моему, глубже, чем на длину наконечника. Лошадь, потеряв всадника, заржала и резко отвернула в сторону. Что у меня с лицом, что даже лошади боятся?
Второй всадник был без дубины, зато с большим ножом, немного недотягивающим до меча. Этот, рубить меня с лошади не стал. Он поджал ноги, оперся на спину коня, скорчил зверскую рожу и, прыгнул с лошади прямо на меня. Я отступил в сторону, чего мешать человеку, если ему вздумалось полетать. На лице летуна проступило удивление, видимо я действовал не стандартно, надо было принять его на грудь и потом кататься с ним по земле, пытаясь зубами дотянуться до горла. Именно так должен поступать настоящий воин. В последний момент я изменил решение о невмешательстве, и пнул его ногой. Пнул по ногам. От этого пинка бывший всадник резко перевернулся в воздухе. Его ноги остались на месте, тело же продолжало движение, но уже не прямо, а вокруг незримой оси, которая проходила через его ноги, и со всей дури воткнулся головой в землю. Здесь вам не чернозем, здесь вам скальный грунт с вкраплениями земли и пучками травы. От удара о землю раздался хруст. Летун больше не поднялся, похоже, что-то нужное хрустнуло.
Что-то свистнуло, и ударило в левое плечо. Стрела прошла вскользь, порвав куртку и глубоко поцарапав плечо. Кровь начала быстро пропитывать рукав, но боли я почти не чувствовал. Я быстро огляделся по сторонам. Лучник в колеснице снова натягивал тетиву, а возница разворачивал колесницу в мою сторону. Пехота десантировалась и бросилась на гойкомитичцев.
За колесницей продолжался бой. Один из обороняющихся лежал на земле, второй, держа копье одной рукой, отмахивался от агрессоров, третий, в тот момент, когда я на него смотрел, насадил на копье одного из всадников. Еще один всадник уже лежал на земле, а его лошадь спокойно жевала траву в сторонке. Все это я заметил буквально за мгновенье, пока в меня целился лучник.
В следующий момент, я сделал то, что от меня никто в этом мире не ожидал, и чему меня учили два года в армии я залег на землю, и рывком передвинулся под защиту трупа летуна. Тут я заметил, что помешало ему встать. Голова его была вывернута под неестественным углом, изо рта тонкой струйкой текла кровь ему на спину. Это окончательно убедило меня в том, что он мертв только труп сможет пускать слюни себе на спину. В труп воткнулась стрела. Тот даже не пошевелился, а продолжал остекленевшим взглядом смотреть себе на спину, в которой появился посторонний предмет.
Стрела была заранее вставлена в самострел и держалась фиксатором, но резину, в целях продления ее срока службы, я снимал. Спрятавшись за трупом, я сдернул самострел из-за спины. Натянуть резинку на самостреле, лежа, непросто. Перекатившись на спину, вставил ногу в ременную петлю и одной рукой натянул тетиву на дальний зацеп. Рука отозвалась резкой болью в плече, но обращать на это внимание некогда.
Труп дал мне фору. Чтобы увидеть меня, вознице на колеснице, пришлось делать большую дугу, четырехколесный экипаж управлялся туго - не было поворотного механизма. За это время я зарядил самострел и развернулся в их сторону. Колесница остановилась в десяти метрах от меня, лучник злобно улыбался, натягивая тетиву. Тут я опять удивил его. Правда, на этот раз со смертельным исходом выстрелил из положения лежа. Его удивленные глаза смотрели на неоперенную стрелу, торчащую в собственной груди. Лук выпал из ослабевших рук, и стрелок повалился внутрь колесницы. Возница не стал разбираться в причинах быстрой смерти стрелка, а стеганул лошадей и помчался по кочкам подальше с поля боя. Вот что значит опытный механик-водитель, прям как у нас в армейке. Прежде чем подняться, зарядил самострел по новой, и только потом приподнялся и осмотрел поле боя.