Женщина из племени Красного быка не растерялась, и сразу взяла быка за рога, в смысле , меня за яйца. Вопрос зачем она пришла, сразу отпал, но сразу встал другой, но не вопрос. На языке всех народов мира это означало Да. Нира все поняла правильно и, кивнув, потянула с себя платье. В моей голове пронеслась мысль, что я не озаботился узнать какие тут отношения между мужчиной и женщиной. Что это будет, - ни для кого ничего незначащее приключение, разбавление крови племени, как практиковалось у многих народов, или же я завтра проснусь женатым человеком, дважды женатым, хорошо, что первая жена далеко, и вряд ли узнает об этом.
Все мысли разом покинули голову, переместившись разом в район паха, увеличив при этом восставшее естество. А говорят - кровь наполняет орган, кровь, хрен там пошлые мысли его наполняют. Это странное перемещение мыслей было связанно с тем, что Нира закончила раздеваться и предстала передо мной в костюме Евы и позе собаки. Хотя, исходя из названия племени скорее позе быка, то есть коровы. Быком должен стать я. Она стояла на четвереньках, повернувшись ко мне симпатичной попкой. Фонарь, стоявший до этого момента вертикально, давая рассеянный свет, упал и по какому-то велению судьбы, тонким лучом, четко осветил направленный на меня влажный глаз, обрамленный длинными ресничками. Глаз призывно подмигнул, и я ринулся в атаку.
Длительное воздержание, переизбыток энергии или еще что, сыграли со мной злую шутку, бык скакал недолго и, оплодотворив буренку, опал. И вот теперь, желая реабилитироваться за столь быстрое поражение, я работал на всю мощь, на всю глубину, применяя свой и чужой, жизненный опыт. После первого раза, Нира решила, что все закончено и на четвереньках двинулась на выход. Врешь, не уйдёшь. Я ухватил её за ногу и подтянул к себе. Пара минут, и я снова ринулся в бой, но уже по моим правилам.
Похоже, других поз кроме собачьей, в нашем случае позиции корова + бык, местные аборигены не знали и не практиковали. Вот этим я и воспользовался. Вначале она тихонько попискивала, потом громко стонала, а в конце орала как раненный верблюд, пардон, все время забываю, - раненная корова. Примерно через полчаса, а может и нет, время в таких случаях летит незаметно, я все-таки отпустил её, но она уже никуда не спешила. Пыталась целиком забраться мне подмышку, при этом сжимая в руке мои яйца. Шлепком по мягкой попке я ей намекнул, что она куда-то торопится. Нехотя она влезла в свое платье и выскользнула из палатки.
Сразу-же снаружи раздался странный шорох, я даже испугался, что с ней что-то случилось, схватив нож и прикрыв чресла рукой, был готов идти на помощь. Но тут услышал снаружи множественные голоса, пытающиеся громким шепотом прояснить ситуацию. Нира им громко ответила, и голоса сначала замолчали, а потом, наперебой, недоверчиво и удивленно начали переспрашивать. Преобладали в основном голоса женские. Почти ничего не понял из услышанного, но интонации Ниры, подсказали, что меня скорее хвалят и мной хвастаются. Гордый и довольный собой, я в очередной раз завалился спать. Но не тут-то было.
Опять зашелестел клапан входа, и в полной темноте чья-то тень просочилась в палатку, наступив при этом мне на ногу. Нога видимо стала ориентиром, и в следующее мгновенье кто-то сильной рукой, безошибочно ухватил меня за то, что ближе попалось. Попались мои многострадальные чресла. Сильная рука принадлежала хрупкой женщине с крупной, мягкой грудью, которая чудесным образом оказалась в моей руке. Размер груди предполагал наличие у меня как минимум четырех рук по две на каждую. Пришлось обходиться тем, что есть, не забывая при этом, что у невидимого партнера есть еще шикарная попка и многое другое. Поэтому мои руки перемещались по приятному телу с довольно большой скоростью, сжимая, где нужно посильнее и, где нужно, поглаживая понежнее.
Мозг, уже незатуманенный гормонами, пытался перевести осязательный образ в зрительный и угадать кто же меня посетил на этот раз. Фонарь включать я постеснялся. Память услужливо подсказывала, что такими выдающимися формами обладали только Шира и Мару. Представить себе, приятную во всех отношениях, но слишком серьезную ведьмачку Ширу, в своих объятьях я не мог, остается Мару. Молчаливый сопостельник не стремился помочь мне в разрешении этой загадки, и пришлось действовать втемную.