- Да. Он весь в отца, а мой брат был великим воином. Если бы он не погиб, то стал великим вождем сакулотов.
Расставались мы, можно сказать, по дружески. Договорились поддерживать отношения. У нас на перешейке будет постоянный дозор, и если что, то Панасогор пришлет гонца. Мы снабдили вождя, так понравившимся ему копченым мясом и колбасой. А я подарил ему кружку из нержавейки, из которой он пил. Ерунда скажете? А вот и нет, даже серебро темнеет и требует ухода, а нержавейка нет. Выглядит очень хорошо, на фоне других предметов. Дорогой подарок, в местных реалиях. Он сразу привязал её к поясу.
На этом мы и расстались. Правда, перед этим произошло ещё одно событие. Я пошел провожать вождя до его транспорта ездовой кобылы. Эта лошадь отличалась от наших лошадок. Если наша тянула на крупного осла, тарпана или лошадь Пржевальского, то это была настоящая лошадь. Гнедая кобыла. На голову выше моей, ноги длинные и стройные, не арабский скакун, но все равно очень красивая лошадь. Панасогор, увидел мою заинтересованность и спросил:
- Тебе нравятся лошади? он не видел наших лошадей и думал, что мы пешеходы. Как я потом узнал, к людям, не имеющим лошади, у них очень пренебрежительное отношение. Может, если бы они увидели нас верхом, то наши отношения сразу сложились бы наилучшим образом.
- Да. Очень. я и правда в последнее время очень привязался к своим четвероногим помощникам и постоянно тренировался в верховой езде.
Панасогор сказал что-то сопровождающим, и через пару минут мне подвели скакуна. Из запасных, но от этого не хуже. Жеребец. Про цвет можно сказать - рыжий с темно рыжей гривой и хвостом, а так же темно рыжей, почти красной, полосой на спине - каурая, по-моему так называется эта масть. Высокий, сильный, красивый. Глаза умные, но хитрые. Я взял его за уздечку и погладил по голове. Конь недоверчиво смотрел на меня, пока я гладил его морду и шею. По моей просьбе кто-то дал мне кусок лепешки, я даже не обернулся посмотреть кто. Мягкими губами конь взял лакомство с ладони. Первое знакомство это главное.
Седло было так себе. Скорее многослойная попона, но уже с более или менее нормальными подпругами и ременным стременем. Почему-то одним. Наверное, просто облегчает процесс залезания на лошадь. Я опять попросил соратников, и мне подвели мою Лошадку. Я снял с неё седло, к которому привык, с двумя стременами. Она замахала хвостом как собака, в предвкушении свободы, да я её основательно задолбал, по пути сюда.
За исключением меня и двух мастеров, все воины перемещались пешком. Поэтому на всем пути следования я тренировался и пытался убить сразу нескольких зайцев. Нельзя, скажете. Можно. Только нужен правильный подход. В качестве зайцев выступали бег, конный спорт и некоторые акробатические трюки и джигитовка. Некоторое время я ехал в седле, пока мои коллеги бежали, осваивал верховую езду. Когда моя ж , говорила - хватит, а ей вторила Лошадка, так и не привыкшая таскать на себе стокилограммовую тушу, я слезал и бежал рядом, иногда держась за седло. Ноги работают, попа и лошадь отдыхает.
Бегать тоже надо тренироваться, а то в глазах соплеменников я выгляжу непонятным инвалидом. Непонятным, потому, что с виду нет никаких увечий, в поединке любого уложу, а бегать не могу. Вот и тренируюсь. Когда устаю бежать, запрыгиваю на лошадь. Да, запрыгиваю, иногда даже на ходу. Бегу-бегу рядом, а потом ухвачусь за луку, пробежка, прыжок и я в седле. Правда, это не сразу. Поначалу и падал, и перепрыгивал, и промахивался всякое бывало.
И вот недавно, сегодня с утра, начало более или менее получаться. Упал всего два раза. Причем один раз по вине лошади. После вчерашних тренировок она меня вообще боится. Вот и сегодня, бегу я бегу рядом прыжок, а лошади-то нет. Она всю дорогу косилась на меня, а когда я прыгнул отпрыгнула в сторону. Даже в цирке я не видел, чтоб лошадь боком прыгала. Лошадь получила заслуженный пендель, и дальнейшие мои прыжки воспринимала с вселенской грустью во взгляде, и надеждой, что в следующий раз я сломаю себе шею.
Ривар помог оседлать мне лошадь и я, рисуясь, не касаясь стремян, запрыгнул в седло, чем вызвал немалое удивление Панасагора и его соплеменников. Жеребец от такого слегка обалдел и, несмотря на налаживающиеся отношения, попытался сбросить меня из седла. Но он привык сбрасывать наездников сидящих без седла и стремян, поэтому я удержался. А дальше применил технику удар кулаком между ушей, и он снова меня любит, даже без хлеба.
Проводя испытания нового транспортного средства, проехался сначала шагом, потом легкой рысью, а в конце сорвался в галоп. Жеребец, в отличие от моей лошади, бежал легко, не делал вид, что ему тяжело, а наоборот это доставляло ему удовольствие. Я не сдержался и запел песню разбойников из к.ф. «Не покидай»: