Конечно же, Эльвира просмотрела информацию о профессоре Лайонсе в Интернете и знала, что он женат и у него дочь по имени Мария.
— Уилли, полагаю, у них с женой не все в порядке, — доложила Эльвира своему мужу. — Знаешь, такое случается. И бывает, что обоим удается наладить отношения.
У Уилли была своя система согласий с Эльвирой, когда она делала определенные выводы.
— Как обычно, ты попала не в бровь, а в глаз, дорогая, — ответил он, хотя за всю жизнь не мог даже помыслить о том, чтобы взглянуть на другую женщину, когда рядом была любимая Эльвира.
В последний день круиза, когда они сошли на берег в Стамбуле, довольные друг другом пассажиры по обыкновению шумно начали сыпать приглашениями, требуя обещаний навестить их в Хот-Спрингсе, или в Гонконге, или где-нибудь на небольшом островке всего в нескольких милях на катере от Сент-Джона. Тогда Эльвира объявила:
— Уилли, только представь себе их лица, если мы вдруг заявимся к ним с багажом? Ты же понимаешь, что это всего лишь вежливый способ выразить их восхищение нашим обществом.
Именно поэтому после возвращения из тура Венеция — Стамбул домой в южную часть Центрального парка они с удивлением услышали звонок от профессора Джонатана Лайонса. Даже если бы он сразу не представился, они бы узнали его теплый, густой голос:
— Это Джон Лайонс. Я так много рассказывал жене и дочери о вас, что они захотели познакомиться. Если вторник вас устраивает, то моя дочь Мария, живущая на Манхэттене, заедет за вами и привезет к нам на Гарден-стейт, а вечером отвезет домой.
Приглашение Эльвиру сильно обрадовало, но, повесив трубку, она сказала:
— Уилли, интересно, знает ли его жена о Лили? Не забудь следить за своим языком.
Ровно в шесть тридцать вечера во вторник консьерж позвонил через домофон в квартиру Миханов на юге Центрального парка и сообщил, что мисс Лайонс приехала за ними.
Джонатан Лайонс Эльвире очень понравился, и его дочь вызвала в ее сердце не меньшую реакцию. Мария была приветлива, тепла в общении и не только прочла книгу Эльвиры, но так же, как она, помогала людям разумно инвестировать деньги с минимальным риском. Когда они добрались до Мауа в Нью-Джерси, Эльвира уже решила, что Мария была тем человеком, кто должен помочь некоторым ее лотерейным счастливчикам, особенно тем, кто успел сильно растранжирить свой выигрыш на сумасшедшие затеи.
Только когда они свернули к дому, Мария неуверенным голосом спросила:
— Папа сказал вам, что у мамы деменция? Она об этом знает и сильно старается скрывать, но, если вдруг она несколько раз задаст вам один и тот же вопрос, вы все поймете.
В кабинете Джонатана они выпили коктейль, поскольку хозяину показалось, что Эльвира заинтересуется некоторыми артефактами из его многолетней коллекции. Домработница Бетти приготовила вкусный ужин, и все время Мария с отцом успешно помогали утонченно-прелестной, хотя и стареющей Кэтлин Лайонс выпутываться из неловких ситуаций во время беседы. Вечер получился такой приятный и содержательный, что Эльвира не сомневалась в продолжении встреч.
Когда они прощались, Кэтлин вдруг спросила, как они познакомились с Джонатаном. Узнав, что это случилось во время их недавнего путешествия из Венеции в Стамбул, она опечалилась.
— Мне так хотелось поехать в это путешествие, — вздохнула она. — В Венеции мы провели наш медовый месяц, Джонатан вам об этом рассказывал?
— Дорогая, я же тебе сказал, как познакомился с Миханами, и вспомни, что врач тебя предупреждал, чтобы ты благоразумно отказалась от этой поездки, — ласково произнес Джонатан.
Отвозя их домой, Мария внезапно спросила:
— В том круизе, когда вы познакомились с папой, там была Лилиан Стюарт?
Эльвира растерялась, не зная, что сказать. «Не хочу лгать, — подумала она. — И подозреваю, что Мария уже догадалась, что Лили там была».
— Мария, не лучше ли спросить об этом отца? — предложила она.
— Уже спросила. Он отказался говорить, но ваш уклончивый ответ — лучшее подтверждение.
Эльвира сидела на переднем пассажирском кресле, рядом с Марией, и знала, как сидящий сзади Уилли радовался, что не участвует в разговоре. По голосу она поняла, что Мария готова расплакаться.
— Мария, — сказала она, — ваш отец очень любит вашу маму и очень внимателен к ней. Кое-что в жизни лучше не ворошить, особенно если сознание вашей мамы начинает угасать.
— Оно не настолько угасло, чтобы она не помнила, как ей хотелось в это путешествие, — сказала Мария. — Вы же слышали, что они провели в Венеции медовый месяц. Мама знает, что больна. Ей так хотелось поехать, пока она еще в порядке. Но, догадываюсь, ради Лилиан папа попросил врача убедить маму, что для нее это слишком. Иногда это ее сильно расстраивает.