Выбрать главу

====== Часть I. ПРОЛОГ ======

Пролог.

08.17.2018 9:21 a.m.

Ненавижу всё это… Башка трещит. В глаза бьёт солнечный свет. Просыпаюсь окончательно, когда понимаю, что затекла спина. На заднем сидении “Импалы 67” места предостаточно. Да-да, вы не ослышались, “Шеви Импала 67”, та самая, по которой сейчас текут и мальчики и девочки. Позарился на неё ещё когда пахал на ГИДРУ. Тогда про сериальчик о двух братьях-охотниках никто слыхом не слыхивал. А у меня уже была эта красавица. К чему я это, а-а-а… Башка трещит. На полу валяется бутылка из-под китайской самогонки — байцзю. То ещё пойло, если кто пробовал. Просыпаюсь хуй знает где… Вернее, в машине, на заднем. Но — где конкретно? Это вопрос уже географический. Сейчас разберёмся.

А-а-а, забыл представиться, хотя вы все и так уже догадались по шапке этого ебучего фанфика… Брок Рамлоу меня зовут… Сегодня. И вчера. И завтра. Итак, какого чёрта я тут делаю? Подозреваю, что этот вопрос надо адресовать не мне, а автору, но признаться, даже его я сейчас задать не в состоянии — литр байцзю в одну каску, — то еще приключение. Похлеще “мстюнов” ваших этих гадких будет. Да-да… Автор выцарапала меня из закрамов своей ебучей памяти, и решила сдуть пыль с клавиатуры ноутбука, наполнив почему-то именно мою жизнь (спасибо, конечно, за оказанную милость) приключениями, алкоголем, бабами и всяким трэшем… Сейчас, лизну минералочки, и начнём метать бисер…

====== глава 1. ======

Похмелье и немного «перца».

08.17.2018 10:21 a.m.

… Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике… К чёрту!

Махнув на ГИДРУ рукой (читай — положив болт), заправив бак тачки до полного, дунул из столицы, пока кости целы и пока мне мордашку не поправили, по 80-й на западное побережье через Пенсильванию до Кливленда. А там разбираться буду по ходу пьесы. В кармане — три ляма бачей за проделанную работу, а значит можно не считать центы. И можно не думать о том, где останавливаться ночевать. Любая гостинка подойдёт, был бы мини-бар полон, да в ближайшем кабаке нашлась бы пара куколок посговорчивее. Всё-таки, когда твоё табло знает весь полицейский мир — хуй спрячешься даже в залупе у дьявола. Мне остаётся только смириться с фактом своей широкой известности в узких кругах. Тачка шуршит новенькими «Данлоп» по асфальту, мелкие камешки то и дело стучат по её огромному брюху. Обожаю свою крошку, и совершенно справедливо, что некий Дин Винчестер готов был за «Детку» оторвать голову. Поверьте, есть за что.

Радиоприёмник бормочет что-то на своём, засирая мне эфир и мозги. На пассажирском — запас пива и пустая пачка чипсов. Надо бы где-то становиться и пожрать. В брюхе пусто с самого утра, и я жадно ищу взглядом табличку со знаком кемпинга, или какой-нибудь придорожной рыгаловки. А, вот мне кажется и повезло… Янгстаун, небольшой городок на 80-м шоссе, прямо между Питтсбургом и Кливлендом, ровнёхонько посередине, как прыщ на лбу у выпускницы прямо перед балом.

«Danny’s» встречает вонью прогорклого жира гамбургеров, и хлоркой. Мокрый пол… Старательно обхожу табличку, падая на один из этих диванчиков, обитых блевотно-зелёного цвета дермантином. Официантка, невысокая блондинка в клетчатом фартучке (прямо как из кино, надо же) с выпирающими зубами жуёт жвачку, протягивая мне меню. Хочется шлёпнуть ей по упругой заднице, чтобы зазвенело в пустой крашеной голове, и может тогда она перестанет жевать, словно корова. Сдерживаюсь.

— Ну, что будете заказывать?

— Не «Ну, что будете заказывать?» а «Доброе утро!» — сверлю девицу взглядом.

Тупая. Вижу невооружённым взглядом. На любителя и тупая. Убойное сочетание. Значит даёт всем без разбору. Обдумывает мои слова. В глазах — бегущая строка.

— Доброе утро, сэ-э-эр! Что будете заказывать?

— Уже лучше… Чашку кофе, чёрный, три кусочка сахара. Блюдо дня какое сегодня?

— Жареная курица, луковый соус, овощи-гриль и картофельное пюре.

— Значит, и блюдо дня. Кофе подайте сейчас, пожалуйста.

Кивает, как будто что-то запомнила. То ли я не с той ноги встал, то ли и впрямь она меня бесит так, что пулю ей в лоб пустить охота. Чтоб через затылок есть смогла.

Злой я всё-таки с похмелья. Соображаю медленно. По ящику, что по всем законам жанра установлен прямо над барной стойкой, крутят какие-то местные новости. Особо не прислушиваюсь. Мелькает на экране сисястая девица, дразнит своими дойками третьего размера, вываливая их прямо на стол сквозь тонкую, идиотскую блузку…

Кофе, мне нужен кофе. Срочно.

Словно по мановению волшебной палочки передо мной появляется чашка кофе. И ложечка, блестящая такая, что я даже вижу в ней своё отражение — смуглая рожа, встрёпанные тёмные волосы. Та ещё ебасосина. Особенно после самогона. Глаза наверняка красные, но я прячу их за стёклами очков-авиаторов. Пошло всё на хуй… ГИДРА, Кэп Америка, «Баки», ёб его мать, Барнс… Нет уж, ребята, я конечно, много где в своей жизни побывал, но на тот свет пока не тороплюсь, и «Кроссбоунсом» не хочу быть. Нахуй такую перспективку. И нет, не струсил. Благоразумно свалил, как только припекать стало. Пирс не поверил в то, что я ему сказал. Да что мне с его «верю-не верю»… Бабло на кармане, тачка под жопой, впереди запах приключений. Возможно, последних.

Пока ковыряю вилкой в тарелке, распихивая по разные стороны баррикады из картофельного пюре курицу и овощи, в рыгаловке народу прибавляется. Пара дальнобоев. К вони прогорклого масла добавляется запах пота и солярки. Садятся за стойку, что-то обсуждая в полголоса. Работяги. У одного на предплечье татуировка — череп и кости, и вязь на каком-то языке. Отсюда я не вижу точно, но что-то про жизнь и мать. Поднимаю глаза к телеку: прогноз погоды сменился каким-то наркоманским мультиком. То, что надо, как раз, чтобы отпустило мозги. Кофе немного разогнал кровь, теперь пора разогнать мозги. Но дальнобоям не нравится. Просят переключить, и кривозубая давалка, призывно улыбаясь, конечно переключает.

— Я, вообще-то мультик смотрел!

На мой голос два детины разом оборачиваются, чтобы понять, кто заговорил. Девица переводит на меня удивлённый взгляд. Чё, блядь кривозубая, уже забыла обо мне?

— Мужик, не шуми… Мультики дома посмотришь, с внуками…

— Ага, или в доме престарелых! — гогочет второй, подхватывая.

Девица несмело улыбается. Прячу солнцезащитные очки в нагрудный карман. Не то, чтобы я ими сильно дорожил, просто искать новые нет желания. Поднимаюсь из-за стола. Как только я подхожу вплотную к стойке оба дальнобоя напрягаются. Бросаю взгляд на официантку.

Кетти — значится на бейджике, приколотом к плоской груди.

— Кетти, значит… Будь добра, включи мультик обратно, — кладу пять баксов на стойку, не сводя взгляд с шоферюг.

Официантка деньги цапает, но канал не переключает.

— Живо, я сказал. Повторить?

Кетти испуганно кивает, нашаривая пульт, переключает канал на упоротый мультик. Так-то лучше. Возвращаюсь за столик, доедать свое блюдо дня.

За спиной ловлю какую-то возню. В начищенной до зеркального блеска чайной ложке вижу два кривых приближающихся силуэта и нырком ухожу от удара не дойдя до стола и пары шагов. Секунды застывают. Кулак размером с пивную кружку замирает в нескольких дюймах от моего виска. Теперь я отчетливо вижу татуировку — текст бессмысленен, зато вязь красивая. Перехватываю руку за запястье и несильно, так чтобы вывести из строя, бью снизу вверх по локтю верзилы. Две недели растяжения ему обеспечены. Впредь будет думать, на кого руку поднимать. Второй ошарашено таращит крохотные свиные глазки из-под козырька кепки.

— Ах ты су-ука! — ревёт, словно медведь, первый пострадавший.

Второму трудно развернуться между рядами диванчиков и столиков, не сбив с ног своего напарника.

— Отдыхай, пока можешь, — даю подсечку по ногам, роняя его на пол.

Пустая чашка из-под кофе подпрыгивает на столе, звеня ложечкой.

«Свинячьи глазки» с рыком летит на меня, пытаясь, на сколько это возможно с его массой, грациозно перемахнуть через барахтающегося на полу дружка. Один удар в грудь сбивает с него спесь и охлаждает пыл.