— Офицер, меня в чем-то подозревают? — походка тяжёлая, будто выходит на боксерский ринг.
Едва заметно разбалансирован на левую ногу. Двигается порывисто, выверенно, травму не замечает, значит очень давно с ней. Знает своё тело на отлично, собран, готов к любым неприятностям. Судя по сбитым костяшкам и узловатым пальцам — контактный боец ближнего боя. Мизинец на левой руке сломан. С таким нужно держать ухо востро.
— Любого человека можно в чём-то подозревать.
— Вы не представились, офицер. С кем имею честь общаться?
— Капитан третьего ранга полиции Сан-Диего, Нина Морелли. Предъявите документы, сэр, — вынимаю из специального кармашка золотую звезду техасского рейнджера.
Мужчина кивает, и в ответ протягивает бумажник. Брок Рамлоу, пятьдесят один год. Так-так, права получены в столице, но это и так ясно. Неплохо выглядит для своих лет, даже очень неплохо…
***08.21.2018 12:04 a.m
Теперь мне совершенно понятно, что Рамлоу был в доме Форестов. Куда не кинь взгляд — везде следы борьбы, смазанные капли крови, разбитая посуда. Тяжелые ботинки, размер десять с половиной, судя по протектору — армейские либо специализированные. Похожий протектор у ботинок задержанного. Криминалисты снимут отпечатки со всех поверхностей и завтра утром можно будет предъявить ему обвинение. Правда, вот в чём? Кровь на футболке действительно принадлежит ему. Кровь в гостиной Форестов ещё подвергается анализу. Да и тела пока нет. Необходимо как можно скорее найти Мэри Форест. Иначе придётся выпустить этого ублюдка из камеры. Это может оказаться фатальной ошибкой. Я больше не хочу этого допустить.
Прямо перед служебным автомобилем на обочине из темноты возникает туша «Кадиллак Эльдорадо». Огромная, тяжелая машина сползла передними колесами на щебень. Габариты не горят. Это как минимум подозрительно. Мельком бросив взгляд на часы, глушу двигатель. Время позднее, эвакуатор уже не работает, и возможно, водителю требуется помощь.
Подсвечивая себе под ноги фонариком, направляюсь к кажущемуся чёрным в свете фар «Кадиллаку». В салоне автомобиля пусто, двери заблокированы. На малых оборотах урчит двигатель, горит призрачным зеленоватым светом приборная панель, отбрасывая блики на кожу сидений.
За спиной раздаются быстрые лёгкие шаги, и я почти успеваю обернуться. Треск электрошокера. В воздухе разносится свежий запах озона и барбекю, и что-то больно жалит между лопаток, прямо сквозь тонкую ткань форменной рубахи. Вспышка в глазах и темнота…
08.21.2018 12:04 a.m
Я не в курсе, как должны работать полицейские участки, но думаю, что совершенно точно должен оставаться какой-нибудь дежурный, на случай экстренных ситуаций. И ведь она, чёрт возьми, происходит. В фойе раздаётся сперва приглушённая ругань, затем грохот. Звон бьющегося стекла. Короткий вскрик. Я уже на ногах, в дальнем углу камеры. Бежать некуда, остаётся сражаться.
— Здарова, командир! — хищная улыбка Роллинса не предвещает ничего хорошего.
— Джек, — киваю, — притащил с собой всю кодлу?
— О, нет. Только самые, так сказать, близкие. Ты кое-что украл у Пирса.
Я молчу, наблюдая, как у дверей моей камеры собираются некогда подчинявшиеся мне бойцы. Роллинс теперь возглавляет это сучье племя. Нет у меня никаких иллюзий в их сыновьей любви по отношению к бывшему командиру. Все натасканы мною лично, и я знаю каждого ничуть не хуже себя. Трое человек. Каждый здесь по велению сердца: Роллинс велел, и они повиновались. А уж Джек… Его сердце вместе с идеологией Пирса. Знатно запудрил ему мозги мировым господством, избранностью одних над другими и великой целью. Когда-то подобные лозунги уже звучали. В Европе. Годах эдак в сороковых.
— Тебе не идёт моя должность.
— Зато тебе идёт решётка… Где флэшка, Рамлоу?
— Последнее время я слишком часто слышу свою фамилию, — мотаю головой, — неужели ты думаешь, что она при мне?
— Отпереть замок, — командует Роллинс.
Я опираюсь спиной о холодную стену. Драке быть. Ни один из этих сукиных детей не сунется ко мне в камеру. Даже к безоружному. Слишком хорошо они знают, что я с ними сделаю. Не надо путать мой расслабленный внешний вид с выкинутым белым флагом.
— Выходи по доброй воле, Брок, — пока ещё просит Роллинс.
Направленный мне прямо в грудь ствол пистолета уже не кажется любезным приглашением. Всё-таки я хочу ещё немного покоптить небо. Чёрт бы побрал эту шерифшу, когда она нужна… С другой стороны, хорошо, что её тут нет, валялась бы сейчас на полу рядом со своим помощником.
Держа руки на виду выхожу из камеры. Бывшая команда: Эммет Танго, Алекс Фриско, Гонзо — смотрят с опасением. Правильно делают. Роллинс облажался. Я знаю слабые места каждого из них. Окружают, пытаясь скрутить руки за спиной. Мой рост, мой вес и знания дают мне преимущество. Они же только мешают друг другу в тесном помещении офиса. Хруст голени где-то справа. Хриплый вскрик немого Гонзо. Свист кулака Танго над головой. У него угол обзора уже, чем собственный интеллект. Уклон, подсечка, удар. Чья-то разгрузка попадается под руку. Рывком тяну на себя, пробивая лбом в переносицу, сбивая с ног затупившего Гонзо. Падает на пол. Бью его в висок ботинком. Кость ломается с ощутимым хрустом. Он больше не поднимется. Это не кино. Драка молниеносна, сопровождается пыхтением и болью. В какой-то момент выхватываю у Танго ствол, правда воспользоваться им не выходит — слишком тесно, на руке повисает Фриско, пытаясь остановить.
Нет противника страшнее, чем союзник долбаёб, сто раз говорил Роллинсу, но он, видать, не усвоил. Что-то рычит, пытаясь воспользоваться ножом. Стрелять по своим ему не выгодно. А я на его месте не церемонюсь. В тесном помещении гремит выстрел. Бывшие подчинённые бросаются на пол, ища укрытие. Жму на курок ещё раз и понимаю, что патрон дал осечку. Блядь! В меня никто не стреляет, а это странно. Значит, Пирс хочет видеть меня живым? Увы, это не взаимно. Я бы с удовольствием посмотрел на его башку в банке со спиртом.
— Р-ррамлоу-у! — взвывает Джек, когда я запускаю в него тяжелым ноутбуком шерифа, выбивая нож.
Ему мешают Танго со сломанной рукой и по счастливому случаю не пострадавший Фриско. Валить! Отсюда надо валить, а это — мой счастливый случай. Пока эти идиоты, замаскированные под команду С.Т.Р.А.Й.К., пытаются перегруппироваться, рву когти. Первое правило любого поединка — съебаться быстрым оленем прежде, чем получил пулю в башку или нож в брюхо. А уж если их численное превосходство, и они какие-никакие, но профи — лучше валить молниеносно, хоть и не так эффектно, как в кино.
В фойе два трупа. Дежурный со свёрнутой шеей и побагровевшей рожей. Помощник шерифа, пацан лет двадцати пяти с распоротой глоткой. Работа Танго. Неаккуратно, но он псих, любит кровь, так что простительно. За спиной слышу топот. Падаю на пол, укрываясь за небольшой бетонный порожек. Чертов Глок, надо же так подставить в самый неудачный момент. Перестрелял бы их всех прямо там, и дело с концом. Спешно разбираю патронник, скидывая мёртвый патрон. Готов к бою. Выстрел моментально останавливает Роллинса сотоварищи. Запах пороховых газов приятно щекочет ноздри.
— Нахуя тебе это нужно, Джек? Ты же не дурак! Почему повёлся на это дерьмо? — ну не могу я понять, хоть убей, что за манну небесную обещал ему Пирс, что он верен ему словно пёс.
— Дерьмо — это такие как ты, Рамлоу, — из-за дверного косяка появляется башка на бычьей шее, — разрушающие систему, думающие только о своей шкуре.
— Системы тебе захотелось… Вон оно что… Войти в систему, значит, — бормочу себе под нос, отползая назад и упираясь пяткой в остатки стеклянной витрины.
Участок шерифа похож на аквариум — кругом стекло. Где эта овца Морелли, когда она так нужна? Очень пригодился бы её боевой опыт. Уверен, она бы не стала залупаться на счёт нашего недавнего разногласия в такой момент.
— Ты не уйдёшь далеко, Рамлоу! Как только программа Пирса заработает, ты будешь одним из первых, кого сотрут с лица земли…