Как же было трудно сдерживаться.
Она медленно, немного скованно, пересекла комнату и села на краешек кровати рядом со мной.
— Кхм, — прочистил горло. — Как так получилось, что твой разведчик был уничтожен, а ты всё равно рядом со мной?
Этот вопрос интересовал меня очень сильно.
— Меня эвакуировали.
Одним взглядом я дал понять, что жду подробностей. Ульяна улыбнулась и смущённо отвела взгляд. Какая же она лапочка. Всегда бы была такой.
— Я знала, где выйдут из гипера наши, и вывела этих гадов под их линию огня. За секунду до я ушла в сторону и под стрельбу не попала, но ушла не настолько далеко, чтобы не получить своего. Сначала меня настигла электромагнитная волна, отчего вырубило всю систему, а потом ещё и высокая температура деформировала корпус. Меня спасло, что основная битва была в стороне, а рядом со мной подбили только моих охотников. Когда всё закончилось, я завела одну из мин на две минуты и выбросила в открытый космос, надеясь взрывом привлечь внимание. Так и вышло.
— Что ты для себя решила?
Пусть я и получил признание в гараже, но мне этого было мало. Там она была на эмоциях, сейчас же преобладал разум. Мало ли, что она успела в душе напридумывать ещё?
— В смысле?
— То, что ты сказала в гараже, всё ещё в силе?
Она покраснела. Какая прелесть.
Хочу её! Как можно скорей!
— В силе.
— А Марк?
Как бы мне не хотелось портить момент, я должен был спросить о нём. Не хотел сомневаться. Всё нужно было решить здесь и сейчас.
— Марк всегда будет со мной. Он часть меня, — не стала лукавить она. — Но моё сердце больше не стучит для него.
— А для кого же? — я хотел услышать.
— Для тебя, — нежно, с тёплой открытой улыбкой и чистой любовью в глазах, произнесла она.
Плевать на сдержанность. Я сгрёб Ульяну в охапку и пересадил к себе на колени.
— Не будешь ревновать? — притормозив мой напор, глядя в глаза, с волнением спросила она.
Было очевидно, что её и вправду волнует этот вопрос. Как удивительно она менялась. Стоило ей принять мою любовь, и из колючего ёжика она превратилась в ласковую кошечку.
— Я жуткий собственник, — ответил честно. — Но не дурак, и не стану ревновать тебя к прошлому. Я знаю, если ты хотя бы на секунду сомневалась в своём чувстве ко мне, ты не была бы рядом со мной. А раз твоё сердце полностью болеет мной, то я тебя уже никому не отдам.
Всё это я говорил, глядя в её серые, горящие желанием глаза. Я готов был дать ей всё, чего она хотела, но прежде.
— Ведь оно болеет? — уточнил.
Она еле кивнула.
— Скажи, — шёпотом у самых её губ потребовал я.
— Да, — прошептала она в ответ.
— Тогда скажи мне ещё раз. Что ты чувствуешь ко мне? Чтобы я точно знал, — я водил губами по её щекам, скулам, запрокинув голову, по её шее, и говорил. — Скажи, глядя в глаза.
На каких-то пару-тройку сантиметров я отстранился от самой желанной женщины во вселенной, чтобы получить то, что попросил. И она не стала разочаровывать меня.
— Я люблю тебя, Тильд. Всем своим сердцем.
Притянув её к себе, у самых губ произнёс: "Ты моя!", и со всем своим жаром поцеловал её.
Нам не нужны были больше слова, чтобы показать свою любовь. Одежда быстро оказалась на полу, как и одеяло, и подушки. Нам ничего было не нужно, лишь соединение наших тел. Поначалу горячее, необузданное, неподдающееся контролю чувство поглотило нас, стоило ему сорваться с цепи. Мы пытались насытиться, как можно скорее познать друг друга, отдаться без остатка и взять то, что по праву.
И только когда это животное чувство прошло, мы больше никуда не спешили, познавая тела друг друга сантиметр за сантиметром. У нас впереди была вся ночь, и никто не смог бы нам помешать.
Эпилог
— Следите внимательно за мной, — привлекла внимание студентов. — Я набираю максимальную скорость, — растягивая слова, делаю то, что говорю. — Полное отключение двигателей, режим невидимости, плавный поворот руля. Сделаете чуть резче, чем нужно, и инерция уменьшится в разы, а вы останетесь прямо на пути противника. На включение двигателей, рывок в сторону и прочее, нужно как минимум три секунды, а её хватит вашему врагу, чтобы поджарить вас. Повторю ещё раз…
Спустя пять или шесть повторов посадила первого добровольца. Среди пятикурсников у меня было тридцать пять студентов, чем была жутко горда. Конечно, это число не могло сравниться с остальными видами кораблей, но и разведчиков не нужно было в таком количестве как, скажем, штурмовиков. Так что я не завидовала, сконцентрировав всё своё внимание на этих тридцати пяти будущих пилотах.
— Майор, разрешите обратиться.
Ближе к концу практического занятия обратилась сержант Вольц.
— Что за вопрос?
— Вы будете принимать у нас экзамен?
Я улыбнулась и опустила взгляд на уже хорошо округлившийся живот.
— Я не знаю. Врачи говорят, что рожать я буду как раз во время ваших экзаменов.
Студенты заметно расстроились. А мне их реакция грела душу. Было приятно осознавать, что им нравились наши занятия.
— Если я не смогу присутствовать, то к вам на замену приведут того, кому вы точно будете рады, — у студентов загорелись глаза от любопытства, и я не стала терзать их дальше. — Ваш экзамен будет принимать полковник Комаров Константин.
Пара студенток не удержались от восторженного вздоха. У остальных глаза горели с нескрываемым интересом. Мальчики приосанились.
Конечно. Комар стал настоящей звездой среди разведчиков. Он там таких дел наворотил за последние три года, что про него пора было фильм снимать. Полгода назад мы зажали тратхаров в их родной системе. Им не оставалось ничего другого, как капитулировать. И Комар, то есть я хотела сказать, полковник Комаров, был среди тех, кто принимал далеко не последнее участие в тех событиях. Так что мальчики на него равнялись, а девочки влюблялись. Ведь он был ещё и смазливым. Но для меня он оставался всё тем же непоседливым и болтливым Комаром.
Бум, бум, бум.
По животу забарабанили маленькие ножки. А может, это были ручки? Или голова? Этот неугомонный малыш часто напоминал о себе. Мне казалось, что он просто искал выход наружу, потому что уже успел отбить каждый сантиметр моего тела.
— Подожди, Мирт, ещё каких-то два месяца, и мы встретимся. Я покажу тебе папу, — обратилась к сыну, стоило последнему студенту покинуть симуляционный кабинет.
Через семь месяцев после нападения на систему Альфа Центавра, я стала Ульяной Дро, а ещё спустя пару лет во мне зародилась новая жизнь, которая перевернула моё сознание с ног на голову.
Беременность прекрасное чувство.
— Он вновь танцует? — нарушил тишину Тильд, войдя в кабинет. Он старался забегать ко мне на каждом перерыве.
— Танцует, — ответила, положив ладони ему на грудь. Обнимать его за шею последнее время стало проблематично.
Тильд одной рукой приобнял меня за талию, а второй провёл по пепельно-белым волосам, коснулся подушечками пальцев левой скулы, провёл пальцами по насыщенно-красного цвета губам. Он любовался мной. Словно увидел в первый раз. А я под его взглядом млела и молчала. Не хотела нарушать атмосферу.
— Мирту понадобиться компания, — заговорил Тильд.
— Пусть сначала он родится, а там решим, — улыбалась я.
— Я уже всё решил! — с напускной властностью ответил он. — У нас будет много детей.
Я не стала спорить.