Я тряхнула головой, отгоняя образы. Они погасли, как свеча, залитая водой. Жаль, что я не знала о возвращении Стрикленда в город. Как ни странно, его имя до сих пор у всех на слуху – почти как имя Кормье, пропавших годами позже. Могли бы и предупредить, что утренний вызов приведет нас в дом его матери.
– А-а… тот самый Рэймонд Стрикленд. – Жаль, не было возможности заранее приготовиться к призраку прошлого.
– Единственный и неповторимый, – подтвердил Демпси.
– Кто он? Просветите.
Джо Оливер проработал у нас всего четыре месяца. Он приехал из округа Мобил после скоропостижной смерти бывшего шерифа, чтобы возглавить участок до осеннего голосования. Такое решение окружной администрации вызвало недовольство некоторых местных следователей, мечтавших занять освободившееся кресло: временная должность дала бы фору в борьбе за голоса избирателей.
– Рэя судили за убийство, когда я еще училась в старших классах. Он выстрелил лучшему другу в затылок, предположительно после неудачной сделки с наркотиками. – Я повернулась к Демпси: – Когда его выпустили?
– Довольно давно, хотя в городе он появился только после смерти матери.
– Давайте осмотримся, пока не приехали криминалисты.
Шеф вытащил из кармана резиновые перчатки и принялся их натягивать. Последовав его примеру, я из любопытства заглянула в окно. Бóльшую часть комнаты занимала двуспальная кровать. А на ней… Брови невольно поползли вверх. Стены и белые простыни были забрызганы кровью и серым веществом. Высокий мужчина лежал в одних семейных трусах лицом вниз. Его голова превратилась в жуткое месиво. Длинные темные волосы с проседью, запачканные кровью, разметались по сторонам.
Я невольно отпрянула от окна. К горлу подступила тошнота. Сегодняшнее утро было слишком солнечным, слишком умиротворенным – даже птицы жизнерадостно щебетали. Словно в насмешку, неподалеку запел зяблик, улетая в лес. Все вокруг выглядело совершенно нормальным. За исключением трупа.
Мне впервые предстояло увидеть мертвеца, и хотелось сохранить спокойствие и холодный профессионализм. В противном случае коллеги будут до конца жизни припоминать мне неловкий провал. Наконец-то настал решающий час, нельзя его портить. Нужно взять себя в руки. Стоило ли добиваться всеобщего уважения, чтобы теперь потерять все в мгновение ока? Нет. Не стоило. Мне нужна эта работа, а моим детям – стабильность и достаток.
Мы с Оливером вошли внутрь. Задняя дверь вела на кухню – такую крошечную, что, казалось, вытяни руки по сторонам и дотронешься до противоположных стен. Тем не менее вокруг было чисто и опрятно. На свежевыстиранном, аккуратно сложенном кухонном полотенце высилась башня помытых пластиковых контейнеров. Мать убитого, видимо, была хорошим человеком, раз после ее смерти соседи, несмотря на преступное прошлое Рэя, принесли ему еды.
Справа располагалась столовая, а спереди – уютная гостиная со старенькой мебелью, потертым ковриком и громоздким телевизором на тумбе. И никаких признаков вторжения, ни единой соринки на дешевом линолеуме.
Оливер направился к спальне, миновав крошечную ванную, и вопросительно взглянул на меня. Я лишь коротко кивнула, давая понять, что чувствую себя нормально. Справа находилась комнатка с кроватью, аккуратно застеленной потрепанным покрывалом и висящей на стене картиной с портретом Иисуса Христа в терновом венце: кровь стекала со лба, заливая пронзительные карие глаза, и исчезала в густой бороде.
– Какая набожность, – проворчала я себе под нос.
– Идем? – Оливер приостановился у открытой двери спальни.
Кивнув и расправив плечи, я последовала за ним в комнату. В нос ударил металлический запах крови, смешанный с трупным смрадом. Я деловито осмотрела пятна крови и мозгов на белых простынях и бежевой стене за кроватью, пулевое отверстие в голове жертвы, полстакана воды на тумбочке, раскрытую потрепанную Библию, истоптанные кожаные ботинки, аккуратно стоящие под кроватью, джинсы и футболку, сложенные на кресле-качалке в углу…
– Черт, – пробормотал Оливер, подходя к телу.
Никто не выжил бы после такого ранения. Тем не менее шеф коснулся шеи мужчины, пытаясь нащупать пульс. Я продолжала осматривать комнату в поисках брошенного пистолета или чего-нибудь еще, ненароком оброненного убийцей. На комоде стояла пустая бутылка из-под виски, лежала смятая пачка сигарет. На полу валялась пара грязных носков. На столике в дальнем углу виднелся пакетик с чем-то похожим на марихуану и несколько пузырьков с именными бирками. Седативные средства для Летиции Стрикленд. От вида пакетика меня передернуло – лишь однажды я позволила себе покурить. В ту самую ночь, по настоянию Джексона. И поплатилась за это.