— Нравится? — тихий шепот мурашками по коже, горячим дыханием у самого уха.
Кера закрывает глаза и действительно боится заплакать, но упрямо шепчет «нет» в отчаянной надежде, что он сам прекратит все это, потому что она не способна его остановить.
Сет смеется ей в основание шеи и дополнительно овивает руками, прижимая спиной к своей груди, и снова плавит ее разум, поднимаясь медленными поцелуями вверх, прихватывая губами мочку уха.
Это вроде как насилие, но на самом деле выглядит так, будто он знает, что она врет.
— Оттолкни меня, если «нет», — предлагает он, осторожно касаясь зубами чуть выше выпирающей у основания шеи косточки, и спускается поцелуями уже по другой стороне. — Оттолкни меня, если сможешь.
Кера растворяется в его прикосновениях и одновременно с тем бесится, что он имеет над ней такую власть. Будто он имеет право вот так вот просто прийти в ее жизнь и изменить все.
Но спасает ее не ярость, а телефонный звонок. Мелодия разносится по комнате с воистину оглушающей громкостью, и Сет сбивается с движения, разрушая гипнотическую песнь своих поцелуев. Кера изворачивается в его объятьях, доставая телефон из кармана и одновременно с тем упираясь ладонью ему в грудь, отстраняя.
— Да? — и только небесам известно, как она исхитряется ответить совершенно ровным, спокойным голосом.
— Ты нужна мне, малышка. Адрес прежний, я жду тебя как можно скорее.
Кера прикрывает глаза и выдыхает, пряча телефон обратно в карман. Ей нужно идти.
— Чая не будет, — смотреть на опершегося поясницей на столешницу мужчину она не решается. — Тебе стоит уйти.
— Тогда вопрос, — Сет притягивает ее к себе, заглядывает в глаза, улыбается за гранью дозволенного. — Ты хочешь, чтобы я вернулся?
— Нет, — она качает головой, глядя ему прямо в глаза, и знает, что звучит достаточно убедительно.
Она ведь действительно умеет врать.
— Я тебе совсем не нравлюсь? — он продолжает улыбаться, медленно приближая свое лицо к ее и удерживая взгляд глаза в глаза.
— Не нравишься, — Кера выдыхает ответы на одном дыхании, без раздумий, уверенно.
— Ты постоянно мне врешь, — шепчет он ей в самые губы, прикрывая глаза, но вместо поцелуя «бодает» своим носом ее, отстраняется, улыбается совершенно счастливо и выскальзывает из кухни, оставляя ее хватать ртом воздух с ощущением ребенка, у которого отобрали конфету.
— Бесишь! — сообщает она ему вслед, сжимая кулаки.
Ответом ей служит довольный смех и стук закрывающейся двери.
Истина
Дела забирают Сета из города едва ли не на неделю, и не то, чтобы он особо счастлив по этому поводу. Не тогда, когда в сердце трепет, а в задворках сознания немного еще неуверенное «я нашел тебя». Неуверенное, потому что страшно. Страшно ошибиться, несмотря на то, что в глубине души он знает — он прав. Но знание это ничем не аргументировано, кроме ощущений, притяжения и того безумного вечера, когда он целовал нежную кожу и слышал сплошную ложь из чувственно-пухловатых губ.
Ему так хочется вернуться.
Потому что она сказала «нет».
Она ждет его, сидя под деревом недалеко от входа. И как ее еще не прогнала охрана — вопрос на миллион.
Сет выбирается из машины и идет вроде бы к ней, но по факту проходит мимо, на ходу растрепав и без того встрепанные волосы каким-то до безобразия уютным движением. И ему не нужно оглядываться, чтобы знать, что она пошла следом.
А иначе, зачем она здесь?
Кера входит в его дом, как к себе, и смотрится совершенно естественно, несмотря на то, что ее пацанско-дворовой вид вообще-то ни разу не должен гармонировать со светлыми тонами его строго-элегантного дизайна.
Сету хочется спросить, почему она здесь, но все, на что его хватает, это смотреть на нее и следовать за ее передвижениями по его дому, будто он — щеночек, чей хозяин только что вернулся после долгой (часа два) отлучки.
— Ты скоро сожрешь меня глазами, — сообщает Кера, когда добирается до кухни и по-хозяйски лезет в холодильник. — Бесит.
Ее ложь звенит в воздухе мелодией отрицания, заставляя его сердце трепетать тихим шепотом истинных слов.
— Врешь, — улыбается Сет, продолжая за ней наблюдать и параллельно снимая пиджак.
Она фыркает, захлопывает дверку холодильника и начинает инспектировать шкафчики.
— Моего дядю едва не посадили тут на днях, ему пришлось спешно покидать страну, — сообщает, не оглядываясь и совершенно спокойным тоном. — Анонимная наводка. Знаешь об этом что-нибудь?