- Каких ответов? Что ты хочешь знать обо мне? Ты и так все знаешь. Слишком много, чем я хотела бы сама.
Отважилась посмотреть ему в глаза.
- Куда мы едем?
***
Усмехнулся:
- А что тебе даст название места, Лия? Что ты помнишь об этом мире? - опустил взгляд на пухлые губы и почувствовал, как болезненно прострелило в паху. Бешеным желанием, отозвавшимся диким бегом сердца, шумом в висках от её близости. На расстоянии наших сплетённых рук. Но так далеко от меня. Чёрт побери, пока слишком далеко!
Жадным поцелуем впиться в губы, сатанея от её запаха, от жара упругого тела, от сбившегося хаотичного дыхания, от аромата крови, не перестававшего дразнить и вызывавшего из глубин самые тёмные желания. Отстранился от неё усилием воли, прикусив с внутренней стороны щеку, успокаивая себя, не позволяя сорваться.
- Мы едем в прошлое, Лия. В прошлое, которое совсем скоро станет твоим будущим.
***
Посмотрел на мои губы. Откровенно. Слишком откровенно. Когда в одном взгляде отразилось все, о чем он думал, и я была уверена, что он и не думал скрывать от меня тот голод, который блеснул в его глазах. Не просто желание, а настоящую жажду. Заразительно порочную, неприкрытую жажду. Внизу живота все скрутилось в узел, мне стало жарко, несмотря на прохладу. А он продолжал смотреть. Не мимолетным взглядом, а долгим. Так, что я нервно сглотнула, и чувствительную кожу начало покалывать от желания почувствовать эти губы на своих губах. Только не поддаться искушению, ведь именно этого он и добивается.
- Мы едем в прошлое, Лия. В прошлое, которое совсем скоро станет твоим будущим.
Прозвучало зловеще. Постепенно снова становилось страшно. Необратимость. Я почувствовала ее каждой клеткой своего тела.
***
Мы были здесь сотни раз. Наш мир. Наше место. Яркое, радужное, слишком цветное для такого, как я. Вы ошибаетесь, если думаете, что летучие мыши или кроты поблагодарят Вас за возможность увидеть солнце. Создания тьмы, привыкшие к вечному мраку, их скорее ослепит яркий свет, озаряющий всё вокруг. Я был сродни таким тварям, предпочитавшим существовать в знакомой до боли мгле, ощущая на коже не тёплые лучи, а безопасный холод.
Я понял это, когда впервые самостоятельно пересек грани миров и попал сюда, уже без неё. Оказывается, можно почувствовать самую настоящую боль, только глядя на вакханалию живого цвета вокруг. Он слепит глаза, забивается в поры на коже, раздражая её, вызывая неуёмное желание унять зуд от прикосновения сочных красок. Так бывает всегда, когда я с ней. Она разукрашивала меня изнутри, и приглушала яростные оттенки окружающих миров.
И сейчас...сейчас я вновь жадно вдыхал воздух, насыщенный тысячами сладких цветочных ароматов. С ней даже сахар не мог быть приторным.
Лия изумленно разглядывала буйно растущие кусты, широко отрытыми глазами впитывая в себя их яркость, которой и в помине не было в нашей вселенной.
В платье белого цвета, единственного оттенка, которого не было в этом саду. А я молча наблюдал, выжидая, сжимая кулаки, не притрагиваясь к ней, хотя сводило зубы от желания наброситься на её губы. Как когда-то давно. Именно здесь. Это срывает планки – иметь на нее все права и в то же время не иметь права прикоснуться. Потому что мне нужно, чтобы она сама хотела моих прикосновений. Без этого ничего не имело смысла. МЫ больше не имели смысла.
Ну же, маленькая! Вспомни! Хотя бы что-нибудь! Прошу!
***
Внутри меня появилось странное чувство, мне было трудно в него поверить. Мне оно казалось неестественным после того, что я увидела недавно, но синева его глаз...она посветлела, она походила сейчас на самое пронзительное зимнее небо, без единого облака, и где-то там...в космосе, в той самой бездне, я видела отчаяние, и оно передалось мне. Как отражением. Словно там, на дне его глаз, обратная сторона зеркала. То, самое, что могу видеть только я.