– Мистер Уизли, скажите, пожалуйста, в каких облаках вы витаете? – внезапно донёсся учтивый голос мистера Круэла, и только сейчас Перси осознал, что уже некоторое время глупо улыбается и не сводит взгляд с Гермионы, которая мрачно на него косится.
«Неразряженное сексуальное напряжение тому виной», – высокопарно заключил Перси и как ни в чём не бывало ответил, переведя взгляд на Круэла:
– Простите, мистер Круэл. Я просто мысленно повторял доклад о проделанной работе, сэр.
Эдмиус недоверчиво вскинул бровь.
– В таком случае, может, вы приступите к рассказу?
– Я полагаю, будет логичнее сначала выслушать мисс Гермиону Грейнджер, сэр. Она расскажет о начале нашего расследования, я же доложу о конце, – приподняв подбородок, твёрдо произнёс Перси и посмотрел на Гермиону.
Та тут же перевела глаза на Круэла и, получив утвердительный кивок, начала рассказ.
Перси ловил каждое слово. Её речь была похожа на перезвон хрустальных колокольчиков, её голос был нежен, как журчание ручейка в Норе, а её губы… Её губы произносили что-то совсем не то.
– …по всей видимости, человек, который ввёл инъекции, имел или имеет доступ к ангару с драконами, – вот что говорила Гермиона, с чем Перси был в корне не согласен.
– Вообще-то, – начал он, мягко перебив Гермиону, – я опросил всех работников этого заповедника и могу с уверенностью заявить: злоумышленника среди них нет.
– Почему вы так считаете, мистер Уизли? – скрестила руки на груди Гермиона, холодно взглянув на Перси. Будто бы и не было вчерашней едва не состоявшейся ночи любви и огня!
– Потому что, мисс Грейнджер, я полагаюсь на профессиональный опыт в раскрытии таких дел, – приосанился Перси, самодовольно улыбнувшись. – Мои интуиция и проницательность помогли мне выяснить, что злоумышленника нужно искать где угодно, только не в заповеднике.
– Мистер Уизли, при всём уважении, я бы не стала полагаться на «интуицию» и «проницательность» в таком серьёзном деле, ведь факты противоречат вашему, если позволите так выразиться, «чутью», – чопорно парировала Гермиона и вновь посмотрела на Круэла. – Возвращаясь к вопросу инъекций: я думаю, злоумышленник ввёл зелье драконам с некой целью не ранее, чем три недели назад…
– Четыре, мисс Грейнджер, если быть точнее, – поправил её Перси, посчитав, что сейчас – самое время продемонстрировать ей, а заодно и доверенному лицу министра свой интеллектуальный потенциал. – Ведь, как показали исследования, зелье вызывает мутации, лишь пробыв в крови самки несколько недель. А если посчитать, что новорождённые драконы появились на свет…
– Благодарю вас, мистер Уизли, за столь ценное уточнение, однако я бы предпочла продолжить доклад самостоятельно, – чуть повысив голос, настойчиво вернула себе слово Гермиона, чем вызвала робкие смешки находившихся в лаборатории волшебников.
– Но разве мы не разделили этот доклад на двоих, мисс Грейнджер? Мы же работаем сообща, не забывайте, – покраснев, не менее настойчиво прервал её Перси и еле удержался, чтобы не метнуть уничтожающий взгляд в невежд, посмевших смеяться над ним.
Гермиона медленно опустила руки и сжала ладони в кулаки.
– С некоторых пор, мистер Уизли, я поняла, что мне было бы комфортнее работать в одиночку, – буравя его взглядом, сказала она, а затем извиняющимся тоном обратилась к мистеру Круэлу. – Если вы, конечно, не против, сэр.
Мистер Круэл со всей очевидностью уже собирался дать понять, против ли он, но Перси не дал ему такой возможности, выпалив:
– Это потому, что вас волнует моё присутствие, мисс Грейнджер? Право, вы же сами в этом виноваты, ведь именно по вашей вине мы не довели начатое до конца.
Перси уже хотел кокетливо подмигнуть Гермионе, как услышал её предупреждающий вопрос:
– Что, простите?
Гермиона хмурилась и выглядела так, будто не могла поверить, что Перси осмелился заговорить о…
– О вчерашнем вечере, мисс Грейнджер. Я говорю о вчерашнем вечере, – вскинул бровь Перси. – Вы бы не были столь взволнованны и не путали бы показания в докладе, если бы не ретировались, когда мы только начали с вами… Работать сообща.
Услышав это, Гермиона покраснела и приоткрыла рот от изумления, а Перси с удовольствием подумал, какой же он всё-таки молодец: наконец-то научился флиртовать с женщиной, при этом не вызывая подозрений со стороны остальных должностных лиц.
– Я думаю, мне следует продолжить доклад, – добавил Перси, – а позже, мисс Грейнджер, продолжить с вами работу, которую мы вчера начали на пляже.
Перси настолько осмелел, что не устоял и в самом деле едва заметно подмигнул. Он увидел, как глаза Гермионы расширились, а в следующую секунду она ответила совершенно не то, чего ожидал Перси:
– Это возмутительно! Ваши намёки на обстоятельства, которые, мягко говоря, вчера не пришлись мне по душе и заставили задуматься о сомнительности ваших понятий о благородстве, омерзительны!
– Омерзительны?! – тихо начал Перси, сделав шаг к Гермионе. – Да вы же сами ответили на мой поцелуй, мисс Грейнджер! Когда вы от страсти кусали мои губы и выкрикивали те грязные словечки, то явно не считали сложившиеся обстоятельства чем-то непригодным!
Казалось, все, кто находился в лаборатории, одновременно вздохнули, а затем зашептались, в то время как Гермиона продолжила спор, раскрасневшись не то от злости, не то от страсти.
Перси нравилось думать, что от страсти, конечно.
– Я пыталась вырваться, идиот! – потеряв самообладание, прокричала Гермиона.
– Ты пыталась повалить меня на песок и оседлать! – возмущённо возразил Перси.
– Мистер Круэл! – в отчаянии обратилась к нему Гермиона. – Умоляю, заберите завтра с собой мистера Уизли! Уверена, его «профессиональный опыт» будет куда полезнее в Лондоне, чем…
Окончание фразы утонуло в массовом крике, потому как Гермиона сама совершила непростительную профессиональную ошибку: она произнесла кодовое слово.
Гермиона Грейнджер сказала «Лондон», а проснувшийся детёныш норвежского горбатого дракона в ответ оставил без волос Перси Уизли и Эдмиуса Круэла.