— Давай прогуляемся? — она резко наклонилась, загораживая экран и опираясь ладонями на страницы. — Ты тут скоро протухнешь. Мне скучно у вас сидеть, а тебе надо отдохнуть и проветриться.
— Некогда, — отрезал Куд и мягко убрал ее руки, будто заботясь о сохранности тетрадки.
— Тебе всегда некогда.
— Что поделать. Работа... — Куд осекся, когда Нина схватила его лицо и развернула к себе, заставив оторвать взгляд от бумаг и увидеть ее. — Чего?
Глаза Нины, отражая свет экрана, горели от злости. А голос зазвенел:
— А отдыхать когда? Зачем ты столько работы берешь? И не говори, что все так работают, я не настолько дура, чтобы поверить. Мишель с Ритой так не убиваются, и у них есть время повидаться с друзьями, даже несмотря на то, что они учатся сразу на два сектора. Или мы с тобой уже не друзья?
Куд вздохнул, не собираясь отвечать, и отвел взгляд. В который раз Нина это спрашивает? В который раз пользуется этим вопросом, чтобы манипулировать им? Нина, в личном общении игнорировавшая правило «говорить на местном языке», отчего они будто общались на разных, Нина, остававшаяся сплошным напоминанием о времени, что было там, на западе, о счастливом детстве, телефонных разговорах и совместных мечтах. Нина, которой он никогда не мог отказать.
— Ладно, как скажешь, милый друг, пойдем гулять. Довольна?
— Еще нет, — сухо ответила Нина, но не смогла сдержать улыбки. — Одевайся, а я к Юко. Его тоже надо время от времени выгуливать, а то твое затворничество заразно.
— Слушаюсь, мэм...
И как только Нина ушла, Куд со вздохом закрыл все окна на компьютере. На заставке было их фото: день, когда близнецам исполнилось двадцать лет. Зажмурившаяся от счастья Нина, Куд в новеньких стальных протезах и Юко, застывший возле экрана, с которого улыбался его брастра, якобы работающий на севере и звонящий им раз в неделю. После этого дня рождения Юго больше не звонил, а Юко почти не выходил из комнаты. Он пытался разобраться, почему брастра не «звонит». Почему программа имитации личности, над которой он уже четыре года бьется, как проклятый, вдруг перестала работать.
Куд, отключая экран, не сдержал очередного вздоха: он хотел помочь Юко, но был слишком слаб в направлении создания искусственного интеллекта. Он мог только подыгрывать другу и прикрывать его, когда Нина задавала неудобные вопросы. Она не знала, что Юго умер. Нину обманывали уже шесть с лишним лет.
— Ты издеваешься! Еще в домашнем? Давай быстрее, держи вот джинсы. Свитер где? А утюг где? Ну и бардак у вас обоих…
Нина, снова вернувшаяся в его комнату, начала носиться из угла в угол. Когда она, протянув глаженый свитер, уперла руки в бока, Куд усмехнулся и, широко зевнув, принялся одеваться. На самом деле он был благодарен Нине. За этот теплый и чуть влажный свитер, за заботу, присутствие, за ворчание, прогулки, поддержку и даже шантаж. Не будь ее рядом — он уже умер бы от истощения и голода за компьютерным столом. Или подрался бы с Юко до крови и помер во сне. Нина в чем-то права: его действительно не нагружали так, чтобы проводить ночи за работой. Куд параллельно с учебой и основным делом разрабатывал собственный проект. Воссоздание стабильного человеческого генома из генома не-людей. Программа, противоположная той, что использовала Юста. Куд думал, что проще записать с нуля потерянные гены и внедрить их в цепь не-людей, нежели переписывать гены людей,искаженные вирусом. Он планировал ввести свою программу в оборот Юсты, но перед этим ее надо было проработать хотя бы в черновом варианте. А для него нужна полная расшифровка ДНК не-людей, на чем Куд и застрял в последние полгода, эксплуатируя лабораторное оборудование, мучая старших вопросами и заваливая собственную комнату книгами. У него были ужасно большие амбиции, но очень мало знаний.